– Желаешь попробовать сейчас?
На несколько секунд они застыли – кривая улыбка Неро и искаженные яростью черты Джой. Затем наемница взмахнула рукой, и отвернулась, похоже, с трудом беря себя в руки:
– Твой контракт закрыт! Убирайся к чертовой матери с моей платформы!
Неро еще раз усмехнулся, и, не прощаясь, взбежал на мостик. По мере приближения к Тане его улыбка таяла, сменяясь задумчивостью. Он ускорил шаг, и взял ее за плечо в тот момент, когда черные зубья разжались, и платформа яростно рванулась в сторону, будто отвечая на чувства своей хозяйки. Рывок поставил мостик чуть ли не на бок, и Таня наверняка выпала бы с него, если бы не прайм. Белая громада стены качнулась, заняв место неба, а внизу, сквозь дыры в железных пластинах, вдруг отчетливо проступили ровные волны на песке, серовато-белые в тени.
– Не все умеют проигрывать. – Сказал прайм как ни в чем ни бывало. – Идем, причал для танков довольно хрупкий.
– Мы не могли войти через ворота? – Указала Таня в сторону башен, выступающих из стены в отдалении, сразу за скопищем домиков и непонятных конструкций, лепящихся к стене. – А что это за город?
Она осеклась, борясь с головокружением, но Неро продолжал держать ее.
– Здесь быстрее. – Он легонько потянул, заставляя ее сделать один осторожный шаг, затем второй. – Мое звание позволяет мне использовать армейские доки. Вот эта штука предназначена для транспорта особого назначения – поэтому она и складывается прямо в стену.
– Да, я видела. А почему ты обидел Джой?
– И это не город, а купеческое поселение. Почему… что?
– Она хотела с тобой дружить… – Таня осеклась. – То есть она плохая, но ведь красивая. Ты ведь мог сказать ей, что она тебе нравится, чтобы не злилась.
– Обмануть?
– Ну да. Но обманывать плохо, правда?
– А если ты обманываешь врага?
– Джой враг?
Прайм задумался на долю секунды, глядя сквозь Таню, пустыню за ней, и невозможную громаду стены. Таня чувствовала его взгляд, перебирающий ее мысли и поступки – даже те, которых она не совершала.
– Возможно, тебе сложно будет понять, но я постараюсь объяснить. Только никому не говори об этом, хорошо?
– Честное слово!
– Джой работала на наших врагов. Я знаю, где она нанимает людей, и какое оружие использует. Она могла бы стать союзником – но тогда нашему врагу придется нанимать кого-то другого. Ланье, Бриджеса, или другую мобильную группу, побольше. А я этого не хочу.
– И ты оставил ее врагом?
– Именно так. – Похоже, прайм немного удивился. – Через полчаса, не более, она возобновит контакт с нашим противником – а я смогу через нее предвидеть поступки тех, кто наймет ее.
– Это за ними поехала тогда Ребекка? – Серьезно спросила Таня. – Те, кто украли Тони и Рока?
– Ты умеешь делать выводы. – Кивнул прайм. – Для них рейдеры похищали детей, не только твоих друзей, а десятки…
– Тогда я их ненавижу! – Сказала девочка, и тут же спохватилась. – Но это не по христиански, правда? Но я же не могу их любить после того, как…
– Праймы не любят своих врагов. – Неро осторожно развернул ее, помогая идти по мостику рядом с ним. – По крайней мере те, кого я знаю. Но и ненависть бесполезна – она мешает принимать решения.
– Тогда как мне быть?
– Будь собой. – Неожиданно подмигнул ей прайм, и пластины под их ногами пришли в движение, с лязганьем скользя друг по другу. Мостик укорачивался на глазах, втягивая их в черную прямоугольную дыру среди гладких плит стены. – Пока этого было достаточно, верно?
– А потом?
– В будущем? – Он больше не улыбался. – Тогда, надеюсь, ты найдешь, кого любить.
I.
За прозрачной стенкой, на расстоянии вытянутой руки, лежала горсть серебряных кубиков.
Стоило чуть наклонить голову – и среди них проступали детали помельче, совсем не похожие на игрушечные: ниточки хайвеев на серебристых дужках опор, острые шпили, венчающие высоченные дома, округлые блюдца площадей, прикрытые блестящими козырьками и усыпанные зелеными запятыми деревьев. Разноцветные точки каров двигались по дорогам, рисуя узор из петель, обвивающих кубики и прямоугольники, прыгающих между открытыми пространствами и прячущихся под землю, в черные отверстия тоннелей. В этой картине не было видимой логики – скорее она была просто красивым рисунком. Мириам прижалась лбом к теплому стеклу, рассматривая ее ближайший фрагмент: пару уступчатых зданий, поднимающихся над всеми остальными домами вровень с ее глазами; ребристые опоры орудийных башен, торчащие из них в стороны подобно обугленным ветвям, и движение в воздухе – точки, парящие над мерцающей линией горизонта, под небом, раскаленным до испепеляющей утренней синевы.