Генерал Херцог усмехнулся, вот только улыбка выглядела не радостной, а тревожной. В победном наступлении вермахта на Ригу и Динамюнде он из сводок и коротких бесед с прибывающими офицерами извлек важное — русские сами отходили под давлением, их вытесняли за реку, «выталкивали». Но вот разбить или окружить хоть одну вражескую дивизию не удалось, в отличие от западного направления, где был организован гигантский «котел» для советских армий. Сегодня сообщили, что взят Минск — а это очень далеко от границы. От Бреста 330 км по прямой линии, а по дороге все четыреста. А тут до Двины идти для инфантерии два-три дня, не меньше.
— Взять Либау нужно ускоренной атакой, гарнизон в городе небольшой, как говорят все перебежчики из местного населения. Да и духом не так стойки — ведь их главная опора 67-я дивизия генерала Дедаева, — фамилию своего русского противника Курт Херцог произнес правильно, — спешно отошла к Риге. Вот здесь стояли части их «гепеу», для чего выселили всех местных жителей — но даже они так спешно отошли на восток, что многое тут забыли, а ведь это отборные фанатики.
Пауль только пожал плечами — местные жители сейчас стали потихоньку возвращаться в свои дома, уже занятые солдатами его полка. Саперы обследовали поселок — во всех строениях нашли хорошо замаскированные взрывные устройства, кустарно изготовленные. Большинство удалось обезвредить, хотя от взрывов погибло двое сапер и несколько местных жителей. Но ведь русские их не зря предупреждали, что в дома возвращаться нельзя. И латыши снова расползлись по хуторам, не мешая немецким солдатам отдыхать перед началом штурма.
— Наша дивизия нужна у Риги, Пауль, там решается ход войны для нашей группы армий «Север». Если большевики зацепятся за северный берег реки, придут в себя, то сбить их будет чрезвычайно трудно — вспомните прошлую войну. А далее восполнят потери, перебросят резервы — учтите, что у них населения вдвое больше, а британцы им начнут помогать. И мы втянемся в тяжелые позиционные бои на изнурение. Да и продвижение наших армий на западном направлении будет скованно из-за постоянной угрозы нанесения контрудара с севера по растянувшимся флангам…
От страшного взрыва генерала отбросило в сторону, Пауль упал на него сверху, успев заметить, как вспух от чудовищного взрыва добротный дом, выбранный под штаб. А затем прежде тихий поселок превратился в апокалипсис — множество домов взорвалось одновременно, отчаянные крики раненых и заживо сгорающих людей неслись отовсюду. И тут же заговорила прежде молчавшая русская артиллерия — ее огонь можно было назвать ураганным. Полковнику Гуррану пришлось не раз переживать подобное в прошлую войну на Западном фронте, когда англичане и французы не жалели снарядов, чтобы снести германские позиции.
— А вот снарядов у них много, — прижимаясь к земле, опытным слухом определил количество и мощность взрывов полковник — орудия калибра от 122-х до 152-х мм работали на максимальной скорострельности. — И орудий хватает — не менее двух десятков…
Глава 3
Илуксте.
Командир 56-го моторизованного корпуса генерал инфантерии Манштейн.
— Завтра начнем переправу — нужно захватить плацдарм, а в следующую ночь можно устроить понтонный мост и начать переброску танков.
Генерал Манштейн внимательно посмотрел на противоположную сторону реки. Русские там уже не суетились, а попрятались — пулеметный огонь кого угодно заставит улечься на землю добровольно, или неразумного или чересчур отважного солдата уже закопают в землю другие.
И так будет всегда! Война сама отбраковывает людей — на тех, кто достойный продолжать род человеческий, или от кого уже не стоит ожидать потомства!
Потеря двинских мостов, к которым так стремились танки его корпуса, не обескуражила Манштейна — не стоит надеяться на счастливые для себя случайности. Так что он моментально решил искать место для переправы, а так как генерал хорошо знал эти места еще по прошлой войне, в свою бытность лейтенантом армии кайзера, то выбор пал на Илукст. За этот городок четверть века тому назад долгое время шли яростные бои — русские нехотя отступили, но к Двинску немцы дошли на пределе своих сил и встали там как вкопанные. Одно время шла минная война в этом болотистом краю, но и та измотала враждующие стороны, и фронт, с молчаливого согласия враждующих сторон, тут замер до весны 1918 года.