От него Даорн ни за что бы не отказался. И уже не откажется, кто бы что по этому поводу ни говорил.
[1] Эмпат.
Глава 4
Проснулся я от отчетливого и совершенно естественного позыва навестить туалет. При этом в кои-то веки я не чувствовал себя бодрым и полным сил. Напротив, страшно хотелось натянуть одеяло повыше, уткнуться носом в подушку и блаженно сопеть себе дальше, пока не затрезвонит будильник.
Но делать нечего. Переполненный пузырь сам себя не опорожнит. Поэтому, поднявшись в виде всклокоченного и почти не соображающего зомби, я на ощупь двинулся к выходу, смутно помня, что мастер Даэ перед сном вроде бы упоминал, что туалет совсем недалеко.
Как порядочный студент ранним утром, глаза я решил не открывать в надежде, что потом еще досплю. Так, немного подглядывал в щелочку, чтобы не стукнуться лбом о стену. Хотя мне показалось странным, что под ногами было много грязи. Вчера я вроде засыпал нормально… хотя нет, не помню, как я засыпал… но факт в том, что каморка, где стояла койка, была чистой. А теперь я словно по минному полю шел, то и дело наступая на какие-то камешки.
Впрочем, моей решимости это не умалило, поэтому, завидев расплывчатый светлый прямоугольник, означающий приближение двери, я торопливо до него дотопал, все так же на ощупь выбрался в коридор и, лишь услышав странный шум, рискнул приоткрыть одно веко пошире.
«Внимание. Фиксируется приближение постороннего субъекта», — несколько встряхнуло меня сообщение от Эммы. Но просыпаться все еще не хотелось, поэтому я лишь мельком глянул в ту сторону, увидел стандартную униформу охранника, а когда мужчина быстро приблизился, сонно пробормотал:
— Извините. Не подскажете, где тут туалет?
— Пойдемте, лэн Гурто, — тут же отреагировал незнакомец. — Позвольте, я вас провожу.
Надо же, какой вежливый тип.
Пробормотав слова благодарности, я сделал следом за ним несколько шагов, благополучно уткнулся носом в белую дверь с характерным обозначением, после чего буквально ввалился внутрь и, безошибочно отыскав нужное устройство, с облегчением избавился от деликатной проблемы.
В процессе я, конечно, пару раз зевнул и все-таки проснулся. А заодно взглянул на себя в зеркало и понял, что, помимо всего прочего, мне стоило бы умыться и пригладить стоящие дыбом волосы. Где я так умудрился перепачкаться, один тэрнэ знает, но морда у меня была почти черная, прокопченная, словно у кочегара. Да и руки выглядели так, будто я ими уголь из шахты перетаскивал. Верхнюю часть таоми я тоже где-то потерял. Видимо, снял во сне или же перед сном. Не помню. А вот пояс и штаны оказались почти в порядке, только мятые до жути, насквозь прокопченные и отчетливо пахнущие гарью.
Отмываться мне пришлось довольно долго, так что в конечном итоге сна не осталось ни в одном глазу. Ну а когда я отчистился, то задался вполне резонным вопросом: где и, главное, когда успел так перемазаться, если последнее, что я помню, это то, что хотел немного потренироваться? После чего сразу — пшик, пустота, провал в памяти, из которой я при всем желании не смог выковырять ни единого путного объяснения.
На помощь, как обычно, пришла верная Эмма, которая охотно сообщила, что вчера я действительно тренировался. Причем довольно долго, почти рэйн без остановки, да еще и не совсем осознанно. При этом подруга не рискнула выводить меня из транса, справедливо рассудив, что загрузка очередного пакета данных вполне могла вынудить меня на немедленное освоение информации. К тому же, с ее слов, ничего совсем уж жуткого я не натворил. Ну а когда выполнил весь комплекс упражнений, то просто лег и уснул там, где стоял. Предварительно создав какой-то мудреный щит и тем самым полностью обезопасив и себя, и ее.
Почесав затылок, я все-таки выбрался из уборной и несколько опешил, обнаружив, что, пока меня не было, невесть откуда набежавшие рабочие уже закрывают широкой панелью развороченный дверной проем. То, что осталось от полигона, я увидел лишь мельком, но даже так было ясно, что степень нанесенного мною ущерба подруга несколько преуменьшила.