В обозримой перспективе Белоруссию ждет выбор между западным трендом и российским, третьего не дано. В битве за Белоруссию Россия имеет более высокие шансы. Хотя бы потому, что перед белорусской элитой неизбежно будет маячить «опыт Украины», где в 2004-м «уходящий» режим Кучмы вынужден был идти на компромисс с прозападной частью элиты и в результате проиграл. В последнем случае лично Лукашенко и его близким ничего хорошего не светит. По словам руководителя департамента стран СНГ Центра политических технологий Сергея Михеева, «если Лукашенко будет нужна преемственность, то без поддержки России ему обеспечить ее будет очень сложно».
Россия может не захотеть портить отношения с Западом из-за Белоруссии и не станет брать на себя полноту ответственности за то, что будет происходить там после Лукашенко. В тактическом плане половинчатость подходов Москвы может привести к «разброду и шатаниям», возможно, более серьезным, чем на Украине, спустя год-два после «оранжевой революции». В долгосрочной перспективе отказ от жесткой конфронтации с Западом из-за Лукашенко может сыграть на укрепление позиций России в Минске. В условиях нарастания проблем внутри РБ и невозможности справиться с нарастающим экономическим и политическим кризисом допустим вариант, когда белорусская элита при поддержке населения пойдет на тот или иной вариант «аншлюса». И Россия все-таки прирастет Белоруссией.
Существенную роль в этом треугольнике по-прежнему будут играть четыре основных игрока. Во-первых, США, для которых влияние на Кавказе◦— ключ к главному потенциальному театру военных действий◦— Большому Ближнему Востоку и богатому нефтью Каспию, а также рычаг сдерживания растущих амбиций России. Во-вторых, Россия, рассматривающая регион как свое «мягкое подбрюшье». В-третьих, сами непризнанные республики, отстаивающие свой суверенитет. И, наконец, Грузия, для которой решение осетинской и абхазской проблемы имеет огромное внутриполитическое значение.
Мирное разрешение абхазской и осетинской проблемы возможно лишь в случае, если непризнанные республики, равно как и Грузия, а может быть, и Армения, станут частью российского интеграционного проекта. Хотя сегодня такой вариант выглядит совершенно фантастично.
Что же касается силового сценария, то он вероятен лишь с точки зрения общей непредсказуемости нынешнего тбилисского режима. Попытки взять реванш за поражения 1992 года будут означать катастрофу как для самой Грузии (ее победа маловероятна), так и для России, поскольку в конфликт, как и 14 лет назад, будет втянута западная часть российского Северного Кавказа.
Наиболее вероятен, на наш взгляд, сценарий превращения осетино-грузинского и осетино-абхазского противостояния в перманентный конфликт, наподобие палестино-израильского. И такой вариант устроит почти всех.
Сценарий международного признания суверенитета Южной Осетии и Абхазии вряд ли устроит Россию. В этом случае она рискует получить на южных границах еще две маленькие Грузии. Очевидно, что для укрепления обретенного суверенитета Сухуми и Цхинвали придется лавировать между главными геополитическими силами в регионе◦— Россией и США. Поэтому от клятв в вечной дружбе они могут быстро скатиться к антироссийской риторике, если им за это заплатят в долларах.
Россия не заинтересована и в присоединении Южной Осетии и Абхазии, поскольку в этом случае она потеряет действенный рычаг влияния на Тбилиси, с которым по эффективности не могут сравниться ни вино, ни «Боржоми». Вместо этого она получит еще два депрессивных кавказских региона, к тому же с сильно криминализированной экономикой и компактно проживающим грузинским меньшинством.
В свою очередь, для Сухуми и Цхинвали вхождение в состав РФ будет означать утрату статуса важных игроков в региональной политике и превращение в 89-й и 90-й субъекты Федерации, по уровню экономического развития находящиеся где-то между Чукоткой и Ингушетией.