— Молодец, мулладжан! Да живет вечно Непес-мулла! — кричали вокруг.
Мулла поднялся и спокойно отряхнул налипшую землю с локтей и коленей.
Курбан глядел на него, кричал от радости и махал руками. Нечаянно мальчик зацепил локтем старика, стоявшего рядом, смутился и виновато опустил глаза.
— Не стесняйся, паренек, не стесняйся. Доброе сердце всегда болеет за своих земляков. Только не кричи так сильно, это неприлично, можешь обидеть пальвана — гостя.
Второй раунд закончился так же, как и первый. Это означало, что в любом случае Непес-мулла выходил победителем. Хемракули-хан сложил обе руки на груди, давая этим понять, что сдается и не хочет дальше продолжать борьбу. Келхан Кепеле, возбужденный не меньше молодого Курбана, закричал:
— Молодец, брат! До самой смерти готов служить тебе за твою победу!
Вместе с Курбаном и Келханом Кепеле все шумели и радовались. Конечно, эта радость была ничтожной в сравнении со страданиями, которые причиняли простым туркменам те же нукеры Мядемин-хана. Но ведь так бывает и с узником: просидев в темнице долгие годы, он забывает со счастья обо всем на свете, стоит ему хоть на короткий миг увидеть луч солнца и дохнуть воздухом свободы…
Непес-мулла обтер лицо полой рубахи, надел ичиги и, заметив рядом Курбана, попросил его:
— Курбан, сынок, принес бы мне глоток воды!
Курбан, готовый послужить своему герою, бросился в сторону одной из кибиток.
Люди стали постепенно расходиться. Нукеры Мядемин-хана направились к своим лошадям.
— Хемракули-хан, куда же вы? — обратился Пенди-бай к предводителю. — Нельзя быть на свадьбе и не отведать угощения!
— У нас свои дела, — ответил нехотя, но довольно зло Хемракули.
— Пенди-бай! — встрял в разговор Келхан Кепеле. — В народе говорят: "Лучше оторви друга от себя, чем отрывать его от дел!" Зачем держать Хемракули-хана? Он и так, кажется, много времени потерял. Да к тому же впустую!
Кто-то толкнул его в бок:
— Охота тебе беду наживать своим языком, Келхан! Зачем наступать на хвост лежачей собаке!
Келхан Кепеле рассмеялся:
— У меня столько бед, что одной больше, одной меньше — ничего не значит.
Но Пенди-бай, делая вид, что не обращает внимания на Келхана Кепеле, подошел к Хемракули.
— Ну, раз уж надо вам уезжать, возьмите хоть призы свои, — он указал рукой на трех баранов, связанных одной веревкой.
Хемракули кивнул в сторону Непес-муллы, который стоял поодаль в ожидании воды.
— Они теперь его!
— Нет, нет! Это была шутка. Мулла получит свой приз!
Услышав эти слова, Кичи-кел быстро соскочил с коня и, кликнув за собой еще двух нукеров, бросился к баранам. Таким образом, гости удалились хоть и посрамленные, но все-таки с наживой.
Когда Курбан подошел к кибитке, которую занимали женщины, первой встретилась ему Каркара. Она сразу заметила, что лицо Курбана сияет от радости.
— С чего ты такой довольный? Как будто твой конь на скачках победил!
— Был бы мой конь, я бы радовался один. А сейчас радуются все!
— Что же случилось?
— Непес-мулла боролся с Хемракули-ханом и так задал ему, что чуть все ребра не переломал!
— Вот это здорово! Надо было ему еще и шею свернуть!
Неприязнь девушки к Хемракули-хану была понятна. Все жители аула считали Хемракули своим личным врагом, потому что на его стол попадали крохи с каждого бедняцкого стола. То, что могло бы достаться детям бедняков, доставалось нукерам Хемракули-хана.
Каркара наполнила водой деревянную миску и протянула ее Курбану.
— Курбан! Человек, победивший Хемракули-хана, наверное, угоден аллаху. Ему известно больше, чем другим. Я прошу тебя, спроси у него, когда вернется мой отец?
В ее глазах было столько тоски, что Курбан и сам чуть не заплакал. Самая красивая девушка в ауле была самой несчастной, и он отдал бы все, чтобы хоть как-то помочь ей. Но Каркара быстро заставила себя переменить тон.
— Сегодня ставят белую кибитку, — сказала она. — Будут за платком прыгать. Приходи, может, тебе повезет.
С этими словами Каркара повернулась и скрылась в кибитке, а Курбан вернулся к Непес-мулле.
— Спасибо, сынок. Дай тебе бог хорошую подругу, — сказал мулла, принимая воду.
Курбан улыбнулся, оттого что Непес-мулла как бы угадал его тайные мысли, но тут же снова нахмурился, вспомнив просьбу Каркары.
— Мулла-ага, я вспомнил… Простите… Вы сказали про подругу… — он запинался, не владея собой. — Когда вернется дядя Дангатар? Привезут его в этот раз? Это Каркара спрашивает…