Мужчины опамятовались. Уже стемнело, но луны на небе не было. Где-то плескало о берег невидимое в темноте Дхунское озеро.
- Кто несет караул нынче ночью? - спросил Вайло у Невела Дангро.
Невел командовал двадцатью мечниками, которых Клафф оставил в доме Дхуна. В его жилах текла дикая кровь Серого Клана, и в бою он пользовался палаческим клинком. Он назвал семерых человек, и Вайло кивнул.
- Поставь одного на крышу.
Вот до чего дошло, подумал он, спешиваясь. Сорока человек мало даже для обороны круглого дома, не говоря уж обо всех землях клана. О пограничных дозорах не может быть и речи - приходится всех оставлять здесь.
Обняв Нан за талию, он вошел в дом. Девушке, подошедшей взять у него плащ, он велел послать бочонок "Дхунского сияния" тем, кто находится у дверей. Вряд ли они станут пить, но дело не в этом.
Нан уже накрыла ему ужин в покоях вождя, и они, сидя у огня, вместе поели хлеба с растопленным сыром. Нан задула свечи и снова села с ним рядом. Она знала, что он обеспокоен - этого он от нее скрыть не мог. Она стала массировать ему плечи, покрывая поцелуями его голову и шею. Ее длинная шелковистая коса щекотала ему руку. Он развязал тесьму и распустил Нан волосы. У нее вырвался тихий гортанный смешок, который так ему нравился. Ее губы имели вкус меда, и она желала его не меньше, чем он ее. Эта поздняя любовь стала для Вайло благословением, и он ежедневно благодарил за нее Каменных Богов.
Потом, после всего, Нан стала расчесывать волосы, а Вайло, довольный, смотрел на нее. Как она хороша при свете огня, как горда и безмятежна, и волосы у нее падают ниже талии.
Рог затрубил, когда он почти уже оделся. Услышав два протяжных сигнала, Вайло застегнул на себе пояс с мечом и сказал Нан:
- Приведи ребят сюда и запри дверь. Никому не открывай, кроме меня.
Она кивнула, не показывая своего страха. Он любил ее за это.
Зная, что она сумеет позаботиться о себе и о его внуках, он оставил ее почти со спокойной душой.
Ду-у! Ду-у! Рог прозвучал снова, пока он бежал к дверям дома. Хэмми и Самло Фаа, Одда Бык, Невел Дангро и другие, собравшись в сенях, пристегивали оружие. Вайло подозвал мальчика, чтобы тот закрепил на нем панцирь, и натянул кольчужные, с кожаными ладонями перчатки. Он уже слышал их крики.
- Дан Дхун! Дан Дхун! ДАН ДХУН!
- Сколько их? - спросил он копейщика, прибежавшего из Восточного Рога.
- Сотни. Так и кишат вокруг озера.
- У меня трое человек снаружи и один на крыше, - сказал Невел Дангро.
- Хорошо, что они успели предупредить нас, - с мрачным кивком сказал Вайло.
Взрыв сотряс створки дверей, и призрачный белый свет озарил сени. Адский огонь. Вайло уже сорок лет не видел его в действии. Нефть со свинцом и сурьмой горит долго и жарко, а потушить ее можно только песком.
- Выдержат ли двери? - спросил он.
Самло, как истый Фаа, лгать не умел.
- Не могу сказать, вождь. Они укреплены - одним огнем их не проймешь.
- За мной, - бросил Вайло лучникам и копейщикам. Он мчался по лестнице Восточного Рога, перескакивая через три ступеньки, и его сердце колотилось о панцирь.
Пятиярусные Рога были самыми высокими в клане сооружениями. Вайло приказал лучникам занять все гнезда и амбразуры и стрелять по собственному усмотрению. Сам он поместился у верхней щели и стал смотреть на войско, собравшееся на северном берегу Дхунского озера.
- Дан Дхун! Дан Дхун! ДАН ДХУН!
Сотни дхунитов и молочан, на конях и в доспехах, сгрудились у дверей дома. Их плащи развевались на ветру, факелы пылали белым огнем. Под бой военного барабана над рядами поднялось знамя - голубой чертополох Дхуна. Вайло искал предводителя, но не мог разглядеть никого, кому бы подчинялись другие. Это тревожило его. Дхунский дом огромен, и он не успел изучить его как следует. Прикинув на глаз численность врага, Вайло снова спустился в сени.
Когда он был на последних ступенях, двери дрогнули от нового взрыва. От испарений расплавленного свинца щипало в глазах.
Одда Бык стоял у дверей наготове с красным молотом в руке.
- Где у нас самые слабые места, Одда?
Бык по его приказу отвечал за оборону дома - если кто-то и знает эти хоромы досконально, то только он.
- Кухня и конюшня. И там и сям есть двери, ведущие как наружу, так и внутрь. Я разместил там людей.
Вайло не хотелось задавать следующий вопрос, и он помедлил.
- Лошадей не успели вывести?
Одда покачал головой.
Собачий Конь.
- А двери? Заперты?
- Да.
Больше Вайло не стал спрашивать. Оба они знали, что внешние деревянные двери конюшни не выдержат приступа. Следовало бы перевести лошадей в подвал круглого дома, а конюшню оставить за невозможность ее отстоять. Но для таких действий требуется, чтобы тебя предупредили заблаговременно, - если у тебя недостает людей, чтобы следить за собственными границами, ты беззащитен. Вайло провел рукой по косам, думая: это моя оплошность.
- Не хочу, чтобы они сожгли лошадей, Одда, - сказал он вслух.
- Да, вождь. - Одда понял его: нужно отпереть внутренние двери и завести коней в дом.
Тот же мальчик, который застегивал Вайло панцирь, подал вождю его молот.
- Ступай на кухню, - приказал ему Вайло. - Там у очага привязаны мои собаки. Приведи их к конюшенной двери - я буду там. - Мальчик, лет одиннадцати-двенадцати, не больше, был одет в разрозненные части чужих доспехов и вооружен кухонным ножом. - Как тебя звать, парень?
- Брандин.
- На вот, возьми на дорогу. - Вайло достал из мохнатых собачьих ножен свой четырехфутовый меч.
Парень вытаращил глаза, и Вайло, зная, что с юнцами строгость часто помогает, рявкнул:
- Чего стал? Поменяемся: ты мне нож, я тебе меч. Живо!
Услышав, что речь идет о мене, мальчишка как-то сразу пришел в себя, взял меч и уставился, разинув рот, на узорчатый клинок.
- Ступай, - понукнул его Вайло, забрав себе нож. Парень припустил во всю прыть. Ну что ж, он хотя бы меч умеет держать - уже легче.
- Одда, Невел, за мной, - распорядился вождь.
На подходе к конюшенному крылу они услышали позади грохот. Дхуниты били тараном в двери дома. Вайло ускорил шаг.
Восточная часть круглого дома использовалась мало и освещалась плохо. Длиннющие коридоры соединялись скатами вместо лестниц - возможно, из-за лошадей. Это место напоминало Вайло гробницу. Он морщился от гулкого эха, порождаемого их шагами. Слишком много здесь пространства и слишком мало людей, чтобы его оборонять.