— Так, может, нам вовсе и не обязательно в него заходить, а? Саруман обещался встретить нас где-то на границе.
— Не тревожься, Гэдж, эльфы добры и гостеприимны… и в любом случае, я полагаю, представиться Владыкам будет отнюдь не лишним. Или ты совсем не хочешь увидеть легендарных обитателей Золотого леса, эм?
— Ну, может, и хочу, — неуверенно пробормотал орк. — Только хотят ли они увидеть меня — вот в чем вопрос…
Почти тотчас же, точно подтверждая его слова, откуда-то сверху, из темной, непроглядной снизу густой листвы прозвучал властный оклик:
— Daro!
Гэндальф, крепко сжав руку спутника, тут же остановился. Наверху чей-то чистый, певучий голос заговорил по-эльфийски, и Гэндальф, помедлив секунду, ответил на том же языке. Это был синдарин, и Гэдж, хоть и знал на нем несколько слов, ничего не сумел разобрать: эльф и волшебник говорили слишком быстро.
— Кто там? — не удержался орк. — Что он говорит?
Гэндальф не ответил. Ветви мэллорна едва заметно всколыхнулись, и перед путниками бесшумно возник (именно возник, будто соткался из лесного сумрака) человек… вернее, конечно, эльф — высокий, светловолосый, в тенисто-сером одеянии, цветом почти сливающимся с сероватой корой окружающих деревьев. Ликом он был светел и прекрасен, телом ладен и строен, за спиной имел лук и колчан со стрелами, на поясе — длинный прямой кинжал в кожаных ножнах.
— Добрый день, Фаундил. — Гэндальф учтиво склонил голову.
— Приветствую и тебя, Митрандир, — немедленно откликнулся Фаундил на всеобщем языке, едва удостоив гостей небрежным кивком. Его внимательные, ясные, как самоцветы, голубые глаза смотрели на путников спокойно и строго, с чуть заметной насмешливой искоркой, прячущейся в прозрачной мерцающей глубине.
— Я удивлен, Фаундил, — вновь заговорил волшебник, выдержав полагающуюся паузу, — с каких это пор вы позабыли правила радушия и хорошего тона, встречаете меня с такой настороженностью и задерживаете на пути как нежеланного гостя и достойного подозрений субъекта? До сих пор я, признаться, полагал, что не просто так имею честь называться Другом эльфов.
— Все верно, Митрандир, — невозмутимо отозвался страж, — тебя мы хорошо знаем, равно как и то, что тебе известны заветные слова, открывающие перед тобой дорогу в светлый Лотлориэн.
— Но в чем же дело?
— Твой спутник. — Эльф, приподняв бровь, медленно перевел взгляд на орка, который в почтительном молчании стоял чуть поодаль, позади мага — и у Гэджа разом появилось ощущение, будто его проткнули насквозь; он невольно поежился. — Он — орк.
— Что ж… этого трудно не заметить, — признал Гэндальф. Он тоже повернул голову и посмотрел на Гэджа так, точно увидел его впервые.
Губы эльфа дрогнули в едва заметной улыбке, но глаза по-прежнему оставались холодными и колкими, точно кристаллы льда; взгляд его царапал орка, как попавшая под одежду хвоинка. Прочие стражи пограничья никак не давали о себе знать, но Гэдж мог бы поклясться, что находится сейчас под прицелом по меньшей мере дюжины стрел, готовых по первому знаку Фаундила вылететь из окружающего окоёма густой листвы.
— Это не похоже на тебя, Митрандир… с каких это пор ты начал водить дружбу с орками? Или тебе не известна древняя клятва эльфов, согласно которой ни один орк не смеет преступить границ Лориэна, не будучи тут же покаран немедленной смертью?
— У каждого правила могут быть исключения, Фаундил, — невозмутимо заметил волшебник.
— Могут… но, боюсь, это не тот случай, Гэндальф.
— Отчего же? Разве Владыка Келеборн не предупреждал вас об этом… о Гэдже?
На бесстрастном лице Фаундила впервые обнаружились признаки жизни — на нем мелькнула тень удивления.
— Об этом орке? Мы не получали никаких указаний.
— Вот как? Странно… А скажи-ка, друг мой, Саруман на днях не объявлялся в ваших владениях?
— Белый маг не так уж часто балует нас своими посещениями и, конечно, его визит не прошел бы незамеченным… Нет, Митрандир, он не приезжал в Лориэн уже более двух десятков лет — вот все, что я могу тебе сказать.
— Понятно. — Гэндальф как будто пришел в замешательство. Это было явно не то, что он хотел от Фаундила услышать. — Но, вероятно, он прислал в Карас-Галадхэн какую-нибудь весточку о себе?
Фаундил, чуть помедлив, отрицательно качнул головой.
— Насчет этого мне ничего не ведомо. Вижу, — проницательно добавил эльф, — ты ждал от него известий, и их отсутствие тебя удручает.
— Ты даже не представляешь, насколько оно меня удручает, Фаундил, — маг растерянно потер рукой щеку. — Я, признаться, в изрядном затруднении… Я привел сюда этого орка не просто так, — помолчав, добавил он как-то неохотно, словно сомневаясь, стоит ли сейчас об этом упоминать. — Видишь ли, у него есть при себе кое-какая вещица, которая, сдается мне, может послужить ему пропуском.