Каграт выждал ещё полминуты, потом выскользнул из-под куста и осторожно двинулся в ту сторону, откуда в последний раз доносилось свиристение манка.
Вокруг стояла странная тишина. Лес молчал — будто затаил дыхание, наблюдая за происходящим, не желая упустить ни мгновения разворачивающегося под его пологом занятного представления. Но Каграту неизменно чудилось поблизости чье-то присутствие; хоронясь в поредевшей к середине осени, но ещё достаточно густой листве дружинника, орк нырнул под шатер опущенных к земле длинных плетей плакучей ивы, замер, прислушался, прижимаясь всем телом к мшистому шершавому стволу… Какая-то холодная мокрая ветка осторожно коснулась его лица, но он заставил себя не вздрогнуть…
Кто-то крался через подлесок чуть в стороне от Каграта — и это был не Радбуг… Но Гаурр — там, где-то в полутьме за деревьями, — видимо, тоже заподозрил неладное и притих. Потом Каграт внезапно увидел эльфа (только потому, что тот шевельнулся) — остроухий стоял под крепкой осиной неподалёку, почти сливаясь цветом одеяния с зеленовато-серой корой, и медленно поднимал в руках натянутый лук, целясь куда-то в отдалённые кусты.
В кого? Кого он там увидел — Гаурра или Радбуга? Не зайца же в рябиннике он вдруг решил подстрелить!
Интересно, где второй эльф?
Каграт нащупал один из метательных ножей, висевших на поясе. Ну, сейчас…
Остроухий не успел выстрелить. Прежде, чем стрела сорвалась с тетивы, из полутьмы леса прилетел короткий нож без гарды и вонзился стрелку в плечо: рука эльфа дрогнула, и стрела ушла в пустоту…
Каграт прыгнул на противника безмолвно, как ночная тень. Тот мгновенно отбросил лук, отскочил, разворачиваясь в прыжке и чуть ли не одновременно вытягивая из ножен меч. Он (эльф, а не меч) был высокий, светловолосый, с надменной самоуверенностью во взгляде, с мимолетным отвращением, при виде Каграта мелькнувшем на красивом бледном лице. Другой рукой он рванул с пояса сигнальный рожок, но Каграт был к этому готов: уже давно жаждущий действия кнут свистнул в воздухе и стеганул эльфа по руке. Рог полетел наземь; Каграт живо наступил на него сапогом, на ходу выхватывая палаш.
Эльф отшатнулся, что-то невнятно процедив сквозь зубы.
Самоуверенности, кажется, в его взоре поубавилось, но настроен он был весьма решительно и отступать не намеревался. Оружие скрестилось с тонким звоном — раз, и второй, и третий; меч эльфа был длиннее короткого орочьего палаша, а сам остроухий — увертливее и подвижнее орка, острое лезвие его клинка с посвистом рассекало воздух, плясало перед Кагратом, пыталось достать и клюнуть, Каграт едва успевал отражать сыплющиеся со всех сторон удары. Он уворачивался, нападал, отбивался, крутился на месте юлой — и опять нападал и ловил палашом смертоносный вражий клинок, но один удар все-таки пропустил, позволил длинному эльфийскому мечу до себя дотянуться, царапнуть кожу на боку, испить орочьей крови… Эльф тут же отскочил, проворный, гибкий и, казалось, нисколько не утомленный схваткой; лицо его чуть раскраснелось, и волосы, заплетенные в косицы, слегка растрепались надо лбом, по плечу тянулась кровавая струйка, но взор оставался ясен и тверд, дыхание едва ли отяжелело, а тонкие губы по-прежнему кривились презрительно:
— Сдохни, животное!
Каграт глухо зарычал от боли и ярости. Неужели он не в силах совладать с каким-то поганым остроухим?.. Где-то чуть поодаль, за кустами, тоже звенел металл, слышался топот, хруст веток и какие-то нечленораздельные выкрики, но у Каграта не было времени во все это вникать: эльф вновь хладнокровно и расчетливо ринулся в атаку. Он орудовал клинком стремительно, с непринуждённой смертоносной грацией искусного фехтовальщика — казалось, в руке его сверкает серебристая молния, — но Каграт ухитрился отбить один выпад, и другой, уклониться и юркнуть за куст, поймал очередной удар шлеей кнута, отвёл клинок противника в сторону и тут же нырнул вперед, в образовавшуюся на долю секунды брешь, резким движением выбросил вперед палаш. Увы, вертлявый эльф успел отскочить — и острие клинка, нацеленное ему под ребра, впустую рассекло воздух. Каграт потерял равновесие и растянулся на земле — но, прежде чем эльфийский меч успел вонзиться ему в горло, резко катнулся в сторону и весом своего тела сбил противника с ног. Эльф, не ожидавший такого подлого маневра, упал; Каграт навалился на него и, схватив за волосы, с яростным рычанием шарахнул виском о корень очень кстати взявшейся рядом осины — крепко, изо всех сил… Эльф захрипел и обмяк; несколько секунд прошло, прежде чем Каграт заставил себя разжать окровавленные пальцы.