— Можешь идти? — спросил Икрит. — Нам надо отыскать наших юных джедаев.
Тионн поднялась на колени и присела. Потом встала, предварительно проверив, выдержат ли ноги её вес.
— Думаю, что да, — сказала она, хотя и не слишком уверенно.
— Мммм. Или ты можешь идти, или нет, — заявил Икрит. — Думы не помогут спасти детей.
Тионн подумала, что юные джедаи где-то в замке, рядом со странным незнакомцем, который утверждает, что он чародей. Конечно, на самом-то деле он вор, а может, даже хуже.
— Да, конечно, я могу идти. «Не надо пытаться, делай или не делай» — так всегда говорит магистр Скайуокер.
Икрит кивнул.
— Так же говорил и магистр Йода.
И он начал взбираться по крутым ступеням, что шли вдоль стены.
— Найдём наших друзей и вернём меч. Хотя, кто знает — может, когда мы их отыщем, малыши уже найдут нашего чародея.
— Да, — задумчиво сказала Тионн. — Именно этого я и боюсь.
— Я не верю, что этот Орлок на самом деле волшебник, — заявил Энакин. — Значит, он не мог далеко уйти.
— Значит, нельзя терять время, — заметил Ульдир. Он кинулся бежать по коридору, на ходу оглядываясь по сторонам в поисках каких-нибудь следов чародея. Энакин и Тахири побежали следом, а Арту-Дету покатился сзади.
— Вот, — Тахири указала на пол. Энакин опустил глаза: на полу виднелись следы грязных ботинок.
— Должно быть, он направился обратно в зал со статуей, — предположил Ульдир.
Арту-Дету взволнованно засвистел.
— Верно. Пошли, — сказала Тахири.
Они добежали до конца коридора, но следов больше не нашли.
— А теперь куда? — спросил Ульдир. — Вы чего-нибудь почувствовали?
Энакин увидел, как Тахири закрыла глаза. Он тоже закрыл глаза и обратился к Силе.
— Я ничего не чувствую, — сообщила Тахири.
Энакин открыл глаза.
— Я тоже.
Он уловил отдалённый топот.
— Похоже, кто-то бежит по каменному полу, — предположила Тахири.
— Это вон там, — сказал Ульдир и бодрой рысью пустился бежать по коридору, который они ещё не успели исследовать.
Энакин и Тахири кинулись за ним. Арту-Дету следовал сзади так быстро, как позволяли ему повреждённые схемы правой ноги, и издавал ободряющие трели и свисты. Вскоре они добрались до развилки. Впереди круто вверх поднималась широкая лестница, а влево, в другую часть замка, вёл узкий, почти квадратный туннель.
— Спорим, он пошёл туда, — заявил Ульдир, указывая на туннель.
— Ты уверен? — спросила Тахири.
Ульдир хмыкнул.
— Конечно, нет. Я могу ошибаться, но на рассуждения сейчас нет времени. На месте Орлока я бы пошёл туда.
Энакин кивнул.
— Тогда иди туда, а мы пойдём по лестнице.
— Ты шутишь, — застонала Тахири, — только не по лестнице! Я не выдержу ещё одну лестницу.
Арту, который только что нагнал их, громко заверещал.
— О, нет! — воскликнула Тахири. — Арту сейчас не в состоянии взбираться по лестницам.
Энакин взглянул на Арту.
— Тогда тебе придётся отправиться с Ульдиром, — сказал он, указав на туннель, куда ушёл их друг.
Арту-Дету согласно бибикнул и вкатился в туннель. Энакин и Тахири двинулись вверх по каменным ступенькам, и Энакин на мгновение стиснул зубы, стараясь не думать о том, как, должно быть, разбиты его ноги. Лестница была крутая, без площадок для отдыха и даже без перил — сплошные гладкие каменные ступени.
— Твой-дед-когда-нибудь-слыхал-о-турболифтах? — выдохнула Тахири, пока они взбирались наверх.
Энакин кивнул.
— Конечно. Просто-мы-ещё-не нашли-их, — задыхаясь, ответил он.
Когда они наконец достигли верха, ноги у них дрожали от слабости, а по лицам катился пот. Перед ними была одна-единственная дверь. Тахири привалилась к прохладной каменной стене рядом с этой дверью, пытаясь восстановить дыхание, а Энакин принялся изучать вход. Дверь с закруглёнными углами, обшитая металлическими пластинами и снабжённая многочисленными замками, походила на вход в сокровищницу.
— Если Орлок пошёл этим путём, кроме как сюда, ему больше некуда деться, — заключил Энакин.
— Здесь заперто? — спросила Тахири.
К удивлению, оказалось, что нет. Дверь распахнулась, стоило Энакину только дотронуться до неё. Энакин с Тахири бросили внутрь по пачке рационов — проверить, нет ли внутри ловушек. Тишина: ни лазерных выстрелов, ни шипения открывающихся люков, ни рычания голографических сторожевых зверей. Однако они всё равно не были готовы к тому, что открылось их взорам, едва они переступили порог.
Огромная комната радушно приняла их. Она была отделана с элегантностью и простотой, безо всяких украшений. Пол, потолок и стены облицованы плиткой из гладкого чёрного камня. Низкие скамьи из такого же камня отражали лиловое сияние световых панелей, вделанных в стены через каждые несколько метров.
— Что это? — спросила Тахири, указав на выступавшую из пола платформу, на которой покоился большой цилиндр из чёрного пластила. От цилиндра во всех направлениях разбегались проводки и шланги. Она провела ладонью по гладкому боку трубы и обнаружила что-то вроде панели управления.
— Это похоже на цилиндры, в которых хоронят мёртвых в космосе, — сказал Энакин.
Тахири нажала на кнопку, и цилиндр раскрылся — это действие сопровождало шипение воздуха.
От удивления Энакин разинул рот. Они с Тахири обменялись потрясёнными взглядами.
— Должно быть, здесь была его… его спальня, — выдавил из себя Энакин.
— Хочешь сказать, что он спал в этой штуке? — спросила Тахири. — А зачем тогда все эти провода и кишки?
Энакин вспомнил, что рассказывали ему родители и дядя Люк.
— Мой дед был так страшно изранен, что лишь машины поддерживали в нём жизнь. — Энакин содрогнулся. Он не был уверен, что хочет вспоминать обо всех зловещих делах, что совершил дед, или о том, что перед смертью он был почти наполовину машиной.
Энакин заметил на крышке спального отсека ещё один пульт управления и догадался, что с его помощью Дарт Вейдер открывал и закрывал его. Он протянул руку, чтобы закрыть цилиндр, но тот не закрылся. В первую секунду ничего не произошло, затем в воздухе над отсеком возникла картинка. Что-то щёлкнуло и зажужжало, и появилась крохотная голограмма — не больше ладони Энакина. Тахири схватила друга за руку — так она была поражена.
— Зачем Дарту Вейдеру голограмма магистра Скайуокера?
Энакин открыл было рот, чтобы ответить ей, но ничего не сказал. Маленькая голограмма молодого Люка Скайуокера медленно повернулась вокруг своей оси, чтобы можно было рассмотреть её под любым углом.
— Я думаю… — в конце концов сказал Энакин, — я думаю, это потому, что Люк его сын.
— Тогда почему здесь нет голограммы твоей мамы, когда она ещё была принцессой? — спросила Тахири. — Она ведь его дочь, верно?
Энакин согласно кивнул и нахмурился.
— Но Дарт Вейдер почти до самой смерти не знал о ней. А про дядю Люка он знал давно. — Энакин почувствовал, как в горле возникает комок. — Мама держит мою голограмму и голограммы Джейсена и Джейны на своём рабочем столе, а папа хранит их на «Соколе тысячелетия». Я думаю, Дарт Вейдер просто сделал то же самое.
— Так может, он и не был таким уж плохим, — тихо сказала Тахири.
— Возможно, ты права, — прошептал в ответ Энакин. — Ты же знаешь, дядя Люк помог ему перед смертью вернуться с тёмной стороны.
Впервые с тех пор, как они вошли в замок, Энакин был очень рад, что приехал сюда.