Никакой четкой границы между Саданором и Марадором не существовало, разве что легкая перемена настроения, а потом туннель открылся в огромный природный зал, переливающийся сочными оттенками похожей на экзотические растения породы - синим, зеленым, желто-золотистым и темно-розовым, все они перетекали один в другой, как только-только остывшая лава.
От запахов, словно исходящих от роскошных, головокружительных цветов, у императора возникло впечатление, что он идет по саду, вроде тех, в которых Элрик играл в детстве, где было совершенно безопасно и спокойно. Но здесь не возникало сомнения, что они находятся в пещере, и, чтобы добраться до нее, им пришлось двигаться под землей.
Если поначалу это зрелище понравилось ему, то вскоре он стал чувствовать какую-то грусть, потому что давно не вспоминал садов своего детства, того невинного счастья, которое так редко приходит к мелнибонийцам, независимо от возраста. Он вспомнил о своей матери, которая умерла во время родов, о своем убитом горем отце, отказывавшемся признавать сына, который, по отцовскому рассуждению, убил его жену.
В глубине этого природного зала произошло какое-то движение, и Элрик снова почувствовал опасность, но люди, возникавшие из тени, не были вооружены, а на их лицах застыло выражение печали.
- Мы прибыли в Марадор, - уверенно прошептала Оуне.
- Вы хотите присоединиться к нам? - заговорила одна из женщин. На ней было свободное одеяние, сверкающее множеством цветов, отражающих цвета породы на стенах и сводах пещеры. Ее длинные волосы имели цвет блеклого золота, а глаза отливали свинцом. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к Элрику - знак приветствия, - и ее рука оказалась такой же холодной, как и его. Он почувствовал, как заражается таким же печальным спокойствием, и ему показалось, что не худшая судьба - остаться здесь, вспоминать желания и радости прошлого, когда жизнь была намного проще и казалось, что мир можно легко покорить, легко улучшить.
За его спиной Оуне голосом, который показался ему неуместно резким, произнесла:
- Мы путники в вашей земле, моя госпожа. Мы не желаем вам никакого вреда, но остаться не можем.
Тогда заговорил мужчина:
- Путники? И куда же вы направляетесь?
- Мы направляемся в Крепость Жемчужины, - сказал Элрик.
Оуне явно была недовольна его откровенностью.
- У нас нет желания задерживаться в Марадоре, - сказала она. - Мы только хотим найти местоположение следующих врат - врат Паранора.
Мужчина задумчиво улыбнулся.
- Боюсь, что они потеряны. Потеряны для всех нас. Но в потере нет ничего плохого. В ней даже есть утешение - неужели вы не чувствуете? - Он взглянул на них мечтательными, невидящими глазами. - Лучше не искать того, что может принести одни разочарования. Мы здесь предпочитаем помнить то, что когда-то страстно желали, и то, что мы при этом чувствовали…
- Но разве не лучше продолжать поиски? - Элрика удивил собственный резковатый тон.
- Зачем, мой господин? Ведь реальность не выдерживает никаких сравнений с ожиданиями.
- Ты так считаешь, мой господин? - Элрик готов был поразмыслить над этой сентенцией, но почувствовал, как Оуне крепко взяла его за руку.
- Не забудь о названии, данном этой земле похитителями снов, - прошептала она.
Элрик подумал, что это и вправду земля Старых Желаний. К нему возвращались все его прежние устремления, неся с собой ощущение простоты и покоя. Теперь он вспомнил, как эти ощущения были вытеснены гневом, когда он начал понимать: вероятность того, что его мечты воплотятся в реальность, чрезвычайно мала. Его выводила из себя несправедливость этого мира. Он погрузился в изучение магии. Он исполнился решимости изменить устоявшиеся правила, дать больше свободы, больше справедливости - у него для этого было достаточно власти. Однако соотечественники отказывались признавать его логику. Ранние его мечты стали увядать, а с ними и надежда, которая поначалу наполняла его сердце. Теперь ему снова предлагали прежнюю надежду. Возможно, где-то существуют миры, в которых все его желания исполнятся? Может быть, Марадор и был таким миром?
- Если бы я вернулся домой, забрал Симорил и привел ее сюда с собой, то мы могли бы счастливо жить с этими людьми, - сказал он Оуне.
Похитительница снов ответила чуть ли не с презрением:
- Это земля Старых Желаний, а вовсе не земля Сбывшихся Желаний. Понимаешь разницу? Чувства, которые ты испытываешь, легки, и их легко поддерживать. Но реальность остается недостижимой, и ты лишь тоскуешь по тому, чего не сможешь получить. Когда ты отправился на поиски мечты, ты заслужил признание в этом мире, Элрик из Мелнибонэ. Отступись от своих намерений - от намерения построить мир, в котором властвует справедливость, - и ты утратишь мое уважение. Ты утратишь и свое собственное уважение. Ты станешь обманщиком, а меня сделаешь глупцом, потому что я поверила, будто ты посодействуешь мне в спасении Священной Девы!
Элрика потрясла ее вспышка, казавшаяся такой оскорбительной в этой приятной безмятежной обстановке.
- Но я думаю, что построить такой мир невозможно. Уж лучше предаваться мечтам, чем терпеть поражения.
- Именно в это и верят обитающие в Марадоре. Останься здесь, если хочешь, и верь в то, во что они верят вечно. Но я думаю, каждый должен попытаться добиться справедливости, как бы ничтожны ни были шансы на успех!
Элрик чувствовал усталость, ему хотелось присесть и отдохнуть. Он потянулся и зевнул.
- Кажется, эти люди владеют тайной, которую я могу узнать. Я, пожалуй, поговорю с ними немного, а потом уже мы пойдем дальше.
- Если ты это сделаешь, то тем самым погубишь Аная. И Священная Дева тоже умрет. И все то, что ты ценишь в себе, тоже умрет.
Оуне сказала это тихим голосом. Ее тон был почти обыденным. Но в ее словах звучала такая убежденность, что настроение Элрика было переломлено. Он уже не в первый раз собирался погрузиться в свои сны. Сделай он это раньше, так теперь сам бы правил своим народом, а Йиркун был бы сослан или убит.
Мысль о кузене и его амбициях, о Симорил, которая ждет его возвращения, чтобы они могли пожениться, помогла Элрику вспомнить о цели его пребывания здесь, и он стряхнул с себя это настроение умиротворенности, мечтательности. Он поклонился людям из пещеры.
- Я благодарю вас за вашу щедрость, но дорога зовет меня к вратам Паранора.
Оуне глубоко вздохнула; вероятно, это был вздох облегчения.
- Время здесь измеряется не привычным способом, принц Элрик, но можешь не сомневаться, оно идет гораздо быстрее, чем мне хотелось бы…
Элрик, последовав за Оуне в глубины сверкающих пещер, с большим сожалением расстался с грустными людьми.
А Оуне добавила:
- Эти земли очень точно названы. Остерегайся знакомого.
- Может, нам следовало немного отдохнуть здесь? Восстановить силы? - спросил Элрик.
- Ну да, и умереть здесь от сладкой грусти.
Он посмотрел на нее с удивлением и увидел, что и на нее повлияла здешняя атмосфера.
- От этого погиб Алнак Креб?
- Конечно же нет! - Оуне пришла в себя. - Уж такой очевидной ловушки он вполне мог избежать.
Теперь Элрик испытал чувство стыда.
- Я чуть ли не провалился при первом же серьезном испытании моей решимости и моего умения держать себя в руках.
- У нас, похитителей снов, то преимущество, что мы много раз проходили подобные испытания, - сказала она ему. - С опытом противостоять искушению легче, хотя оно и остается сильным.
- И тебе тоже приходится преодолевать искушение?
- А почему же нет? Ты думаешь, у меня нет забытых желаний, ты думаешь, мне не о чем мечтать? Ты думаешь, у меня в детстве не было приятных мгновений?
- Прошу меня простить, моя госпожа.
Ее передернуло. - Эта часть прошлого всегда притягивает к себе. Да и вообще прошлое притягивает. Только мы забываем о другой части - о той, что заставила нас погрузиться в фантазии.