Он было соскочил с кровати, но вновь почувствовал боль и поморщился. Потерев спину внизу, он кое-как, кряхтя, откинул простынь и попытался встать. Ему жутко хотелось лечь обратно, но привычка есть привычка: он не мог заставить себя это сделать. Нужно было встать и приниматься за работу.
Когда парень вышел на улицу, хоть это и далось ему трудно, он увидел всё то же самое, что мог видеть любой человек, случайно заглянувший в усадьбу. Крепостные мирно и совестно выполняли свою работу, солнце обогревало мокрую после вчерашнего ливня траву и землю. Никто и не обратил внимание на вышедшего Никиту. Парень снова огляделся: мужчины и женщины, юноши и девушки занимались привычными делами, им даже дела не было до него. Судя по солнцу, время уже перевалило за десять утра. Никите было непривычно: всякий раз он вставал одним из первых, а сегодня…
Мельников вспомнил свой вчерашний день. Сначала обрушилось дерево( он в мельчайших подробностях помнил, как всё произошло), затем - глубокий шок и боязнь потери, а следом приход Алексея и дальнейшие события, о которых он жалел. Не просто жалел, а ежеминутно вопрошал сам себя: “Зачем? Чья в этом вина?”
Но не было смысла уже искать виновного в том, чего не отменишь.
***
Аня, тяжело дыша, вышла из землянки, подбирая своё платье. Земля была мокрая, кое-где виднелись лужицы, повсюду лежала грязь. Впереди некоторые ели покосились, опираясь друг на друга.
Аня убрала выбившиеся пряди волос и прошла дальше. Лес чем-то напоминал тот, что был у усадьбы Курякиных, но, оглядев тропинки, Аня поняла, что здесь что-то не так. Из этого леса она не выберется просто так.
Поэтому побежала, куда глаза глядят.
***
Алексей не раз наведывался к Владимиру. Не было такой недели, на которой двое мужчин не виделись. Сколько бы ни было у них забот, они старались встречаться и разговаривать, иногда даже выезжать на охоту с борзыми собаками, играть в карты или попросту прогуливаться.
И сейчас Алексей снова сидел в гостиной в доме Владимира. Дуб жил один, лишь крепостные разделяли с ним усадьбу. Поместье досталось ему как подарок на двадцатипятилетие.
- Я слышал, семья уехала на бал в Петербург, - произнёс Владимир, делая глоток бренди из своего стакана.
Оба мужчин сидели на мягких диванах друг напротив друга. Крепостные иногда появлялись в дверях и спрашивали, не нужны ли они, но Владимир со спокойной душой отпускал их.
- Да, теперь я приглядываю за крепостными, - непринуждённо ответил Алексей, рассматривая свой сосуд со спиртным. - Ничего особенного, в общем-то, не произошло особенно. Только мне кажется, одна сбежала. Я вроде бы не видел её в усадьбе ни вчера, ни сегодня. Что довольно-таки странно, ведь она каждый день помогает Катерине на кухне.
Аня. Владимир даже не успел сделать глоток бренди. Его глаза расширились, а комок так и встал в горле. Единственная крепостная, помогавшая кухарке, была она. Та девушка, что спасла его и привела в дом, пока его нога жутко болела. Это Аня.
- А ты уверен, что она сбежала? Ваша усадьба большая, может, она просто в другом месте, - Владимир больше успокаивал себя, чем своего друга. Какое-то чувство наподобие страха или волнения переполняло его.
- Я вырос с этими крепостными, и я точно знаю, что она бы никогда не ушла из этой кухни надолго. Она просто сбежала, и я понимаю это совершенно, я ясно вижу это. Что же, когда она вернётся, она поймёт, что совершила большую и глупую ошибку. Если уже этого не сделала, - и в его глазах сверкнул блеск, такой странный и нездоровый, что Владимир поначалу дёрнулся от неожиданности.
***
Аня, тяжело дыша, выбежала на поляну. Её платье, и без того порванное, теперь уже окончательно испачкалось. Вековые зелёные ели сменились молодыми и тонкими берёзками, чередующимися с осинами. Где-то там, в высоте, летали и кричали птицы, а внизу шуршали ежи прокрадываясь сквозь траву, и стучали дятлы, добывая насекомых из-под коры. Солнечные лучи освещали полянку. Кое-где пробегали зайцы и снова скрывались в кустах.
Аня остановилась в центре, чтобы перевести дыхание. Она уже довольно много пробежала от той землянки, даже пересекла озеро по шатающемуся мосту, рискуя своей жизнью. Мимо неё пролетали деревья, цветы и кустарники, грязные и скользкие после вчерашнего ливня тропинки, колющиеся ветки, мягкие паутины. Девушка уже изрядно пробегала. Боль в спине лишь усилилась, а ноги совсем не хотели слушаться. Кровь била в висках, сердце стучало и вырывалось из груди, воздуха не хватало, а белые пряди волосы выбились и лезли в глаза.
Аня, схватившись за живот и лоб, упала на землю. Перед ней было светлое голубое небо, и ни единого облачка не плыло по нему. Верхушки деревьев словно упирались в высоту, туда, вверх, в безграничную лазурь. Они внезапно начали кружиться, унося Аню с собой вверх, и тогда девушка закрыла глаза и заснула.
========== Часть 14 ==========
Владимир подошёл к окну и слегка раздвинул шторы. Алексей что-то говорил про своё поместье и дела в Москве, но этот пустой звук пролетал мимо ушей Владимира. Он лишь угрюмо смотрел в окно, держа в руках свой стакан с бренди.
- Ты слушаешь меня? - ухмылялся Алексей, как всегда, в своей манере.
- Да… - неуверенно ответил Владимир. - Могу я кое о чём попросить тебя? - он развернулся и поставил свой стакан на подоконник.
- Разумеется, дружище, - Алексей встал и подошёл к нему. - Чего бы ты хотел?
- Купить у тебя одну из крепостных. Аню.
***
Похороны Ефросиньи и Петра назначили на сегодняшний день. Так как хозяев не было дома, крепостным самим пришлось звать священника из церкви.
Похороны было тем самым, что Никита до ужаса не любил. Он чувствовал себя на них неуютно, ему было страшно. Всякий раз он вспоминал, как хоронили его родителей, и дрожь проходила по его крупному телу. В своей голове он слышал крики о помощи, загробные звуки, ему виделись призраки, звавшие его.
Парень снова дёрнулся и проморгал. Прямо перед ним стояли два гроба. Побитые тела лежали внутри, и священник стоял рядом, отпевая их. Эти двое были совестными и трудолюбивыми крепостными. Они служили ещё покойному Андрею Курякину, который вырос вместе с ними. “И прямо сейчас они увидятся с ним”, - думал про себя Никита, стараясь скрыться в толпе крестьян. Он оглядывал толпу: Катерина стояла в первых рядах, крестясь, Ванечка же был рядом с Никитой. Он грустно смотрел в пол и думал о чём-то: может, о Петре и Ефросинье, а может, о своём. Мельников снова обвёл глазами толпу. Было тихо, лишь монотонный голос священника и всхлипывания женщин и мужчин разрезали тишину. Горели свечи и растекались оловом в фарфоровые тарелочки.
Никита понимал, что чего-то здесь не хватает. Он снова оглянулся.
Не было Ани. Она пропала вчера и не появлялась до сегодняшнего дня.
***
Девушка очнулась, и первое, что предстало перед ней - деревянная крыша. Аккуратная и крепкая, она возвышалась прямо над ней, и Аня поняла, что находится в какой-то избе. Она попыталась повернуть шею и посмотреть, что вокруг неё, но спину вновь пронзила жгучая боль, и девушка издала тихий стон.
- Ты проснулась! - услышала она хриплый голос.
Над ней нависал старичок лет семидесяти-восьмидесяти. Его голубые глаза сверкали, а на лице сияла улыбка.
- Кто Вы? - просипела Аня, пытаясь поднять руку.