В более выгодном положении находится Херсонес, где с дореволюционного времени ведутся археологические исследования крепостных стен. Можно указать на совпадение периодов усиления оборонительного строительства Мангупа и Херсона, относящихся к V–VI вв. (Херсон — V–VI вв., Мангуп -2-я половина VI в.) и IX–X вв. (Херсон — IX–X вв., Мангуп — 1-я половина IX в.) (19, с. 8). Однако строительная история оборонительной системы Херсона неизмеримо сложнее. Долгое непрерывное существование города (свыше 1800 лет) обусловило многократные перестройки его защитных стен и башен. Не раз менялись очертания крепостного полигона. В средневековом Херсоне оборонительное строительство было во многом обусловлено рамками, заданными античными фортификациями, что затрудняло применение новых инженерных решений.
В этом отношении Мангуп дает иную картину. Здесь не было античного фортификационного субстрата, который бы накладывал отпечаток на развитие системы крепостных сооружений. В эпоху раннего средневековья Мангуп был tabula rasa в смысле создания здесь крепости, На его примере хорошо видны как влияние античного теоретического военно-инженерного наследия, так и творческие поиски новых решений, отвечающих возможностям и потребностям новой эпохи, практическим задачам, диктуемым конкретными условиями местности, на которой разворачивалось строительство. Поиск аналогий этому явлению прежде всего приводит нас в Балканский регион, где, как отмечалось, происходили сходные процессы.
Вопрос о конкретном участии Византии в создании Мангупской крепости остается весьма сложным. Мы говорили о возможности опосредованности этого влияния, проникавшего в глубинные районы Таврики в различных формах и в разное время. Вероятно, можно говорить о тесном переплетении в этом процессе внешних тенденций, проводником которых был византийский Херсон, и явлений внутреннего социально-экономического и этнического развития населения горной Юго-Западной Таврики. Несомненно, что его географическое положение между византийским Черноморьем и кочевнической степью приводило к неоднократным колебаниям в соотношении этих двух тенденций. Однако, на наш взгляд, распространение христианской идеологии в форме православия обусловило на протяжении всего существования Восточной Римской империи тяготение Таврики к византийскому культурному миру, что неоднократно отмечалось А. Л. Якобсоном.
В области военного зодчества это хорошо заметно в раннем средневековье, только в период развитого феодализма принципиально старую защитную систему дополняют новые инженерные решения, совершенствуют ее, но не заменяют. Только с широким внедрением огнестрельного оружия в практику крепостной войны, совпавшим в Крыму с временем турецкого владычества, происходит перепланировка крепостной системы Мангупа.
Результаты их исследований дают представление об основных этапах исторического процесса в Таврике на протяжении почти полуторатысячелетнего периода. Прослежена эволюция города-крепости, первоначально крепости византийского облика, в IX–X вв. превратившейся в малонаселенную крепость-убежище на византийско-хазарском пограничье; в XIV–XV вв. в феодальный город — столицу княжества Феодоро, сыгравшего заметную роль в истории средневекового Крыма. Наконец, на последнем этапе — в XVI–XVIII вв. — крепость существовала в качестве [155] опорного пункта османского владычества в Горном Крыму.
Таким образом, самые значительные периоды активного строительства защитных сооружений Мангупа отражают три эпохи в крымском средневековье: раннесредневековую, развитого феодализма и позднесредневековую. Первая и последняя характеризуются наиболее широким размахом в создании и реконструкции укреплений, что связано со стремлением Византии, а затем Османской империи закрепиться на Крымском полуострове. Второй период дает картину социальной дифференциации населения в условиях оформившихся феодальных отношений, но при ограниченных экономических возможностях горного района Таврики, что нашло отражение в фортификации Мангупа данного времени: крепостное строительство велось в рамках, заданных предшествующим периодом. При этом наблюдается стремление использовать новейшие достижения военно-инженерного искусства.
За крепостными линиями Мангупа легко угадываются контуры явлений более широкого исторического плана. Дальнейшее накопление фактического материала позволит перейти к решению проблем более высокого уровня. Информативный материал Мангупа далеко не исчерпан. Эффективно использовать его — задача, вытекающая из всего хода развития исследований этого ключевого памятника истории средневековой Таврики.
Список использованной литературы и неопубликованных источников
Произведения основоположников марксизма-ленинизма
1. Энгельс Ф. Национальный совет // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 6 — С. 91–107.
2. Энгельс Ф. Горная война прежде и теперь // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 12. — С. 111–119.
3. Энгельс Ф. По и Рейн // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 13. — С. 233–281.
4. Энгельс Ф. Фортификация // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 14 — С. 326–351.
Архивные материалы и рукописи
5. Анкудинов Д. А., Веймарн Е. В. Отчет о проведении археологической экспедиции СМО на Мангуп-Кале в 1938 г. — НА БИАМ. - № 11.
6. Архив ЛОИА АН СССР, Р. - I, № 619.
7. Браун Ф. А. Записка приват-доцента Императорского Санкт-Петербургского университета Ф. А. Брауна. — Архив ЛОИА АН СССР, Ф. I, № 40/1890.
8. Веймарн Е. В. Отчет об эпизодических разведках в Крымской области, проведенных в 1949 г. (работы Бахчисарайского отряда Тавро-Скифской экспедиции 1949 г.) — Архив OAK ИА АН УССР, 1957, А — 5/7.
9. Веймарн Е. В. Дневник археологической разведки 1949 г. — Архив OAK И А АН УССР, 1957, А — 5/2.
10. План старинной крепости, называемой Мангуп. Снимал и рисовал князь Дашков, 1784 — ЦГВИА СССР, ВУА, № 22137.
11. План городу Мангупу. — ЦГВИА СССР. ВУА, № 22138.
12. Репников Н. И. Материалы к археологической карте Юго-Западного Крыма. — Архив ЛОИА АН СССР, ф. 10, № 10. Ч. II.
Отечественная и зарубежная литература
13. Агафий Миренейский. О царствовании Юстиниана. — М.-Л.; Изд-во АН СССР, 1953. - 220 с.
14. Акчокраклы О. Новое из истории Чуфут-Кале // ИТОАИЭ. - 1928. — Т. 2 (59). — С. 158–172.
15. Альберти Л.-Б. Десять книг о зодчестве / Пер. В. П. Зубова. — М.: Изд-во Всесоюзн. Акад. архитектуры, 1935. - 794 с.
16. Ангелова С. За производство на строительна керамика в Североизточна България през ранното средневековие // Археология. — София, 1971. — Кн. 3. — С. 8–24.
17. Андриевский И. С. Развалины Мангупа // Одесский альманах на 1840 г. — Одесса, 1839. — С. 538–552.
18. Аноним Византийский. Инструкция по полиоркетике // ВДИ. - 1940. - № 3–4. — С. 425–453.
19. Антонова И. А. К вопросу о хронологии оборонительного строительства в средневковом Херсонесе // АДСВ — 1976. — Вып. 13. — С. 3–8.
20. Апполодор. Полиоркетика // ВДИ. - 1940. - № 3–4. — С. 394–413.
21. Арендт В. В. К истории средневековой артиллерии (генезис и развитие пушек XIV в.) // Труды Института истории науки и техники. — М., 1936. — Сер. I. — Вып. 7. — С. 303–308.
22. Артамонов М. И. Средневековые поселения на Нижнем Дону. — М.-Л.: СОЦЭГИЗ, 1935. - 118 с.
23. Артамонов М. И. Саркел и некоторые другие поселения в Северо-Западной Хазарии // СА. - 1940. — Т. 6. — С. 130–167.
24. Артамонов М. И. Надписи на баклажках Новочеркасского музея // СА. - 1954. — Т. 19. — С. 263–268.
25. Артамонов М. И. История хазар. — Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа 1962. - 523 с.
26. Археологiя Украiнськоi РСР: В 3-х т. — Киiв: Наукова думка, 1975. — Т. 3. - 502 с.
27. Асеев Ю. С, Лебедев Г. А. Архитектура Крыма. — Киев: Гос. изд-во по строй-ву и архитектуре УССР, 1961. - 238 с.