“Даже есть нечего… Совсем неправильные слуги, необходимо культивировать здоровый образ жизни! Питаться хорошо… Развиваться и окультуриваться, но это средневековье. Красота тела — под страшным запретом”, - мысль пробежалась следом, — “Я плохой пример для подражания, но все же стараюсь, а остальные?”
В темных лабиринтах, тощий набрел на патруль.
— Ты чего Хал? Заблудился снова? Это уже не смешно, третий раз за неделю, — сказал первый.
— Наконец-то! Там в склепе поднялся труп! Поверьте мне! Я не обманываю! — худощавый трясся в страхе и почтении.
— Хал, ты что из ума выжил? Бред полнейший, что предки могут воскреснуть, там полная изоляция.
— Он так напуган, будто действительно увидел мертвого. Ты куда подевал Брока — этого медведя?
— Он… Я его оставил.
— Дурак! — взорвался второй, явный дружбан медведя.
— Как он поднялся? — шептал догадки первый, — мертвые научились ходить?
Тихий еле слышный смех вырвался из глубин склепа.
“Аха, это нечто… Просто умора!” — Андрэ хохотал, даже не пытаясь скрывать свой наглый смех.
— Ты слышал смех?
— Да это духи смеются над тобой Хал. Успокойся, — первый явно, особо не доверял словам тощего.
— Я говорю! Мертвец поднялся!
“Я добродушный член общества, даже муху обидеть не в силах…” — позади лежит в бес сознании огромная туша, — “Ну этот сам нарвался”.
— Чем это пахнет? — первый обратил внимание на запах мертвечины, — пойди наверх и сообщи об этом. У меня дурное предчувствие, — сказал первый, понимавший ответственность данного случая.
— Хорошо, — второй показал испорченную улыбку и поспешил убраться от грязных дел.
— Что делать будем? — Хал начал с умных вопросов, — Начальство ничего не говорило? Значит по уставу?
— Да, — сделал серьезную мину жрец, — готовься.
— Неа, я ещё не прошел обучение. Я не могу!
— Тогда стой позади, чуть-что сразу наверх.
“Ненавижу умных… Вся надежда остается на тощего. Не подведи. Толкни, споткнись и сбей, желательно насмерть… Облегчи мне жизнь, пожалуйста. Я ведь законопослушный зомби, выполняю свой долг, кушаю свежие мозги, мясо, распространяю бациллу”.
— Да чего думать, вот здесь он и был… — Худощавый призадумался, — напишем в протоколе ветром снесло с положенного места.
Андрэ лег у двери и притворился совсем спокойным и умиротворенным, — “Пройдите дальше и я накинусь тому сильному в спину! Мой план безупречен!”
“Просто молодец. Правильно мыслишь парень! Осталось ещё верить, что раб продолжит спать, а иначе крики… Много лишних глаз и получится новый геноцид…” — гуль хотел передохнуть от постоянного месива, хотя бы немного.
— Как тебя зовут? — спросил Хал, — мне тоже писать эти бумажки…
— Никак, просто правда? — он осмотрел себя, — плохо, очень плохо. Ты знаешь, что там за нежить? Простая или разумная? Ещё… У меня нет оружия, даже рун.
— Мне откуда знать?
— Слишком тихо, видимо друг твой уже мёртв.
Лицо тощего побледнело, а рыло покрылось потом.
— Мы уходим, — повернулся и начал уходить, понимая безнадежность ситуации.
“Хорошо, хоть дверь не заперли… Может есть шанс? Нет. Только если не чудо… Провалился мой гениальный план, эх придется ручками что-то снова доставать… Какую ещё гадость мне кинуть?”
[Желаете исполнить резкий рывок: Да/Нет]
[Побочные эффекты: вероятность получить разрыв связок и мышц…]
“Я порву их на куски!” — видя свет надежды, глаза мертвеца обезумели, воспылали.
Андрэ слабо интересовали травмы, черви со всем справлялись. Теперь необходим результат.
Труп поднялся, как на космических стероидах — быстро и резко. Плоть засияла токсичным окрасом. Взор мертвяка горел голодом.
Едва успел повернуть голову, человек заорал.
— Камикадзе! Беги! — не успел договорить напарник тощего, как упырь присосался к шее святоши и оторвал смачный кусок, а следом вырвал кость из руки, благо параметр силы позволял творить такие чудеса. Костью пробил голову и жрец умер.
— Святое дерьмо! — тощий ускорился в его планы не входило быть сожранным или обращенным.
— Стой! Я хотел только добра! — Андрэ вырвал вторую кость из погибшего и сделал бросок. Промах.
— Черт! Я убью тебя! Тварь… Я приготовлю для тебя особую часть пыток из моего скромного арсенала… — “Я вижу будущее, я сделаю с ним, что-то очень нехорошее”.
Тощий уже никого не слышал, забежал за решетку, схватил ключи и живо