Вслед за обонянием ко мне вернулся слух. Несомненно, Тимур скоро вытащит меня из этого мрака. Поскрипывали полы. Я догадалась: это Алан Маркович нервно расхаживает из угла в угол.
— Куда они все исчезли? — спросил он.
— Если бы они еще и не появились больше! — отозвался Тимур. Голос мастера прозвучал совсем рядом, в нескольких сантиметров от моего уха.
— И я бы тогда не вернулся… — сказал мальчик, сказал очень-очень тихо. Он всхлипнул и добавил: — Там… — еще один всхлип, — там…
— Что там? — напряженным голосом спросила Анна. — Ты видел, что там? Ты запомнил?
— А вы не видели?
— Нет… Я была без сознания.
— Там то же самое, — сказал, немного подумав, мальчик. — Только там нет живых. Та же самая деревня… Для вас разом исчезли все солдаты, и вы исчезли для них. — Голос его звучал совсем уже испуганно. — Папа, — сказал он, — папа, я не хочу!
«Не отбили они атаку… Просто началось расслоение. В следующий раз мальчик может не вернуться сюда, может не увидеть своего отца. Ни один солдат не вернется».
Прислушавшись, я уловила множащиеся за окном голоса, команды, смешки, лязг оружия… И вдруг — треск крыла и птичий голос… Рядом запищал Кромвель, порхнул через комнату.
— Да тише ты, — зло сказал Тимур. — Тише… Если вы мне будете мешать, я никогда ее не восстановлю.
Сколько лет я знаю Кромвеля, но так ничего и не поняла: то воробей прикипит к живым, то он неделями общается только с мертвыми, то предупреждает об опасности, когда крепы поджигают город, то бежит вместе со мной и Тимуром, добровольно впорхнув в клетку.
— Не знаю… Не знаю, что это было! — сказал Алан. — Хотя догадаться, наверное, можно.
Тимур что-то во мне передвинул: перед глазами замаячила сероватая пелена. Зрение возвращалось, но видеть я пока могла только одни тени.
— Кажется, нас не будут больше обстреливать, — сказал Алан. Судя по скрипу его шагов и шороху занавески, он подошел и выглянул в окно. — Кажется, нас просто убьют!
— Каким же образом убьют? — не поворачиваясь к нему, поинтересовался Тимур. Он всецело был погружен в свою работу, он все еще пытался восстановить меня полностью.
Налетел, будто с порывом ветра, похоронный марш, лязгнули гусеницы огромного неуклюжего танка.
— Роботы! — сказал с каким-то особым чувством Алан. — А может, и не роботы. Может, это уже и крепы!
V
Пошевелиться я так и не смогла, впрочем, я вполне могла поворачивать голову. Обзор круговой, но ни речи, ни движения. Какое может быть движение, когда у тебя нет тела? Оказывается, этот дурак, не имея возможности починить как следует, просто разобрал меня, чтобы в последний раз поговорить.
Моя голова поворачивалась на длинном металлическом стержне, ранее служившем мне позвоночником, а стержень Тимур закрепил посредине стола.
Наверное, я пошевелила губами, потому что он пробурчал неуверенно, будто отвечая на мой вопрос:
— Погоди, погоди немножко… Сейчас можно будет говорить. — Я не видела его пальцев, потому что они находились где-то на уровне моей шеи, но я чувствовала их жесткие, быстрые прикосновения. — Минуточку еще потерпи!
Сваленные кучей, мои руки и ноги покачивались на кровати, там, где еще недавно лежал раненый поручик. Блестели в солнечном свете все мои шестеренки, проводки, соединения, деревянные точеные части. Разглядев белые осколки фарфора, я поняла, что левая кисть безнадежно раздроблена, и от этого ощутила беспомощность и стыд.
— Глупо! — сказал Алан Маркович, он так же, как и раньше, стоял с винтовкой у окна и выглядывал наружу. — Не пойму я, зачем вы ее чините?
Мальчик тоже подошел к окну. Воробей, вцепившись лапками, сидел на его плече.
— Какие странные крепы! — сказал мальчик.
Кромвель неприятно зашипел. Никогда я не слышала такой ярости в голосе этой маленькой птички, такой ненависти. Алан приподнял занавеску, и я увидела роботов. Они стояли открыто — молодые люди в черных костюмах и начищенных ботинках. Они что-то обсуждали и улыбались. Гул самолетного двигателя. По земле скользнула огромная крылатая тень.
— Вот он! — сказала Анна.
— Кто? — обернулся Алан к ней.
— Желтый!
Анна все так же стояла у стены. У меня создалось впечатление, что ее почти парализовало. Она указывала пальцем. Так же, как Кромвель сидел на плече Олега, на плече одного из роботов сидел неприятный коротышка в желтом костюме. Я увидела его, проследив за направлением пальца.