Дальше говорить он не смог. Сцепил зубы. Втянул воздух через нос. Впервые сам сказал вслух, что он сделал. Хотя в глаза посмотреть – не хватило мужества.
Рей отпила свое шампанское. Тоже из бутылки. Какая они примечательная парочка. Сидят перед шедеврами Дюрера и пьют элитный алкоголь, как шпана из подворотни пьет пиво, обсуждая вежливым тоном, какая она молодец, что не заявила на своего насильника. Которому до этого сотни раз отдавалась сама.
Парочка безумцев.
- И что? Решил, что заплатив мне гонорар, ты сделаешь…. что? – Не поняла его логики Рей. – Или хочешь, чтобы за эти деньги я стала адвокатом для тебя? Защитила тебя? Может, ещё и простила?
- Я хочу, чтобы ты простила себя, - совсем тихо и хрипло сказал Кайло. – Неужели ты не понимаешь, что не была виновата ни минуты. Так прости ты уже себя за то, что полюбила монстра. За то, что сама ему отдавалась. За то, что впустила его в свою жизнь. Рей, ты была… неповторимой в каждом нашем моменте. Это я сплоховал. – Он ухмыльнулся. – При чем, с первой встречи.
- Ты не был монстром, Бен, - покачала головой девушка. Да, у него были приступы гнева. Или ярости. Она знала, что бывают моменты, когда его перемыкает. Когда он выключается и не соображает, поддаётся эмоциям или желаниям. Впервые она увидела это тогда, в ночь безумного секса на капоте, когда у Бена напрочь снесло крышу. Но пока ей было хорошо, она не задумывалась. Так же бездумно поплатилась. Ну как ей было простить себя после такого?
- Значит, им меня сделала твоя любовь? – Зло полюбопытствовал Кайло, снова поворачивая голову. Увидел, что Рей внимательно, напряженно изучает его лицо. – Знаешь, почему я оставил этот шрам? Ведь его со временем можно было исправить. Изменить. Но я хотел, чтобы люди видели меня таким, каков я на самом деле. Чтобы никто, включая меня самого, не заблуждался на мой счет.
Рей моргнула. Вот, значит, как он решил. Оставил клеймо, как символ раскаяния. Спрятался за ним. Нашёл оправдание одиночеству.
- Как ты вообще можешь приходить сюда и сидеть рядом со мной? Ещё и спину свою обнаженную показывать не боишься? Я же в неё сначала загнал стекло, будто проверяя твою реакцию, а затем воткнул туда нож, когда предал тебя. Так почему ты здесь?
- Потому что я скучаю, Бен, - с ошеломляющей простотой сказала Рей, будто бросая в его спокойствие камень и проверяя, из чего эта стена, которой он оградился от всех, выстроена – из кирпича или стекла?
- Ты всегда умела ставить меня на колени своей правдой.
- Но ты таки отымел меня за это. – Горько улыбнулась Рей, но со странной легкостью. Да какая разница за что. Порой ей даже казалось, что какая разница, что он с ней сделал. Главное, что последствия они не могли преодолеть. - Стоя на этих самых коленях. В прямом смысле.
- А ты, вот, кажется, не против, чтобы это случилось ещё раз. – Огрызнулся Кайло, пряча за злостью свою растерянность, так как чётко видел, как она смотрит на него сейчас. Зрачки расширены. На шее учащенно бьется пульс. В одну секунду девушка вся стала воплощением желания. И его. И собственного.
Или лишь темнота музея играла злую шутку?
Она совершенно точно знала, зачем пришла сюда. Зачем опустилась рядом. Зачем пила – как когда-то тогда. Всё было банально и удивительно – Рей пришла сюда сейчас, потому что хотела. Не могла дать прощения, но готова была дать свое тело, потому что оно её предавало все сильнее и сильнее. Рвалось к нему. Ещё тогда, когда в том модном ресторане её пальцы начали дрожать от его прикосновения.
Её тело всегда хотело к нему.
Да, он был удачливым насильником, ведь спустя семь лет жертва пришла и глазами попросила ещё. Мужчина наклонился, словно что-то проверяя. Потянулся к ней. Все так же медленно. Будто давая ей время уйти, но нет, она все так же сидела перед ним. Не видение. Не бред.
Настоящая. Живая.
Первое, что ощутил Кайло, закрыв глаза, это её руки, которые обняли его за шею, а только потом губы. Теплые. Терпкие. Страстные. Губы, которые раскрылись в поисках его поцелуя. Как же он мог забыть насколько это было прекрасно.
В одну секунду смешалось все. Их жадный поцелуй, их объятия, их общий выдох. Слишком быстро. Очень страстно. Опасно.
Но ведь кто-то должен был опомниться. Так было нельзя. Они не дети больше. И не пара. Они не могут сдуру заняться сексом в музее. Раньше могли бы, но сейчас – нет. Кайло отстранился первым. Его глаза пылали, губы хотели ещё, но частичку разума ему удалось взять под контроль.
- Рей. Тебе пора. Уходи.
Он быстро поднялся. Ощущал, как весь горит. А она сидела, все ещё ошарашенная, и смотрела снизу вверх. Проклятие, если она не уйдет, всё повторится. Он снова может обидеть её. Больше все эти круги ада он не сможет проходить. Неужели Рей этого не понимала? Он больше не хотел ни ада, ни рая. Ни снаружи, ни в душе.
- Послушай. Я очень пьян. А ты очень красивая. Я очень плохо себя контролирую, - словно давая ей шанс, говорил Кайло, делая акцент на слова «очень». Протянул руку, помогая ей подняться, и едва заставил себя отпустить ладонь, когда Рей встала.
- Я тоже плохо себя контролирую, - прижимаясь к нему, выдохнула она. И, действительно, трезвой она в эту секунду не была, только вот от чего пьянела – от шампанского или от него? – К чему это всё сейчас, Бен? Идеальный пьяный момент для… ты же хочешь меня, зачем отпираться? – Она улыбнулась, потому как, прижимаясь к нему, ощущала насколько сильно он ее хотел.
- Не играй со мной, Рей. – Предупредил Кайло. Зачем ей было это нужно? Ничего не значащий секс?
Она покачала головой и неспешно, будто впереди вечность, расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке. Затем ещё одну. И ещё. Бен не шевелился. А она дернула его за воротник и потянула на себя.
- Тоже…хочу…тебя… - выдохнула она. Это было так сладко. Ещё час назад он и мечтать не мог, чтобы к ней прикоснуться, а сейчас девушка сама сгорала под его поцелуями. Как мотылек. Слишком близко к огню.
На грани с огнем.
Они целовались, желание разгоралось и оба знали, к какому безумному финалу их это приведет. Но плевать. Руки Бена скользили уже требовательней, вспоминая. Из-за того, что верх платья облегал её грудь и талию, как вторая кожа, он протестующе зарычал. Его руки хотели на её кожу. Туда. Ближе к сердцу.
- Ты все ещё можешь уйти, - напомнил Бен, когда Рей лихорадочно стала выдергивать его рубашку из брюк, затем быстро и ловко расстегивать ремень. Годы работы с отмычками явно пошли ей на пользу.
- Ты тоже.
Она расстегивала на нём штаны, а он, как истукан, продолжал смотреть на неё, ища сомнения. Но его не было. Как не было и любви.
Просто похоть. Просто желание. Просто они взрослые и могло быть и так. Так ведь даже лучше. Никто никому не будет должен. Она его не простила, значит, потом он не будет виновен. Значит потом, утром, когда девушка узнает, что он натворил, ей не будет больно. А ему сейчас будет хорошо. Так зачем сомневаться?
Каждый имел право на свой кусочек неба. Или осколок.
В какой-то момент Рей отвернулась. Развернулась спиной, будто предлагая взять всю себя именно так. С голой спиной, которая так сильно восхищала Кайло. Она хотела его, но не хотела видеть его лицо? Хотела секса, но так, чтобы не видеть, кто с ней? Просто шла на поводу у своего тела?
- Нет, - внезапно зло прорычал Кайло, разворачивая её. Прижал к стенке. Немного даже болезненно. Рей ахнула – старинный мрамор неприятно холодил. – Нет, только лицом к лицу, - она должна была точно знать, кто с ней. Не закрывая глаз. Не представляя того, другого. Раз Рей решила отдать себя ему именно сейчас, будто предчувствуя неладное, она должна была быть только с ним.
Только его!
Было горько. Когда-то она любила именно так. Глаза в глаза, стоя, по-безумному. И потом жаловалась, что у неё немеют пальцы на ногах от того, что он такой высокий.