Злость должна была пройти. Должна была закончиться в нем.
- Я хотела помочь, - прошептала Рей. Кайло посмотрел на неё. Потерянная. Напуганная. И, на самом деле, ни в чём перед ним не виновата. Просто любила так сильно, что не смогла держаться в стороне, не зная, что может разрушить всё.
- Ты нарушила слово. – Он подошел к ней. Положил обе руки на стул, а сам прижался лбом к её лбу. Снова закрыл глаза. – Ты дала мне слово и солгала! Ты. Мне. Солгала. Никогда больше так не делай. Никогда. Я понимаю твой умысел, но сказал, что не надо! Я – мужчина и я могу сам решать свои проблемы. Никогда так больше не делай, слышишь меня? – Повторил он, уже успокаивающе поглаживая её спину.
Она не должна была его бояться. Никогда, даже в порыве злости, он бы не причинил ей вред.
- И сел бы в тюрьму? – Рей поцеловала его в висок. Ощутила, как он напряжен. Как бьется венка на лбу. Как все его тело словно окаменело.
- Не сел бы.
- Не сел, хорошо, но в Форд бы не попал.
- Попал. Уже попал, Рей. – Прошептал Бен, внезапно отстраняясь. Так резко, что Рей едва не упала со своего высокого стула, если бы его руки не удерживали её. - Я потому так долго сейчас в Лондоне. Я подписал контракт. Ждал просто идеальный момент, как дурак, чтобы… чтобы привезти тебя сюда и все рассказать.
- Сюда? Почему сюда?
- Потому что Форд подписали со мной контракт, заплатили мне кучу денег и на них я снял на год эту квартиру. Поближе к Оксфорду, чтобы ты перестала мотаться. Хотел попросить тебя жить со мной, ведь теперь я большую часть времени буду проводить в Англии и готов ездить каждый день на автодром и назад за возможность просыпаться с тобой. Ты не отельная девочка, тебе нужен дом. Не шибко шикарное начало для тебя, - он развел руками, как бы говоря «да, это не Кенсингтон», - но я хотел что-то наше, понимаешь? Ты же тоже можешь начать сначала и даже пройти прослушивания. Я хотел освободить нас обоих.
- И что? – Замерев, спросила Рей. - Теперь передумал? Почему ты говоришь в прошедшем времени, Бен?
- Нет, не передумал. Просто мы оба испортили момент.
- Так значит, ты хочешь со мной жить? – Ещё раз переспросила Рей, глубоко тронутая тем, что он думал не только о том, как приехать в Лондон и переспать с ней в ближайшей гостинице. Он хотел двигаться дальше. Он, и правда, хотел быть с ней всегда рядом. На всю жизнь?- Здесь?
- Да, если бы тебе здесь понравилось, - в секунду Бен как-то потерял свою уверенность, словно вспомнив, кто она и откуда. Но уже видел, как горят глаза Рей. Как мысленно она уже покупает свои любимые пионы, чтобы обустроить здесь свой рай. Хотя нет, пионы он будет покупать ей и сам. - А… ну и ещё есть кое-что.
- Что? – Не поняла девушка, пока он рылся в карманах рубашки.
- Держи, - он протянул ей ключи. – Это мое условие. Что скажешь?
Рей задумчиво посмотрела на два ключа на связке. Не поняла. А затем, внезапно, рассмотрев странный брелок, ошарашенно посмотрела на Бена. Потом снова на брелок. Нахмурилась, поднесла ближе к глазам. Глаза ей не врали. Это не был брелок. Это было кольцо.
Это было его условие. Его робкий вопрос. Его предложение стать таки «навеки его».
- Бен?
- Я жить без тебя не могу, Рей. - Развел руками парень. - Все не имеет смысла. Но хочу хоть что-то начать правильно. Всю свою новую жизнь как с чистого листа. Так что?
- Боже, Бен! Да! Да! Да, - счастливо рассмеялась Рей, обнимая его и руками, и ногами, - конечно, я выйду за тебя, моё ты всё.
И их круг замкнулся. Они были вместе. Счастливы. В безопасности их нового дома. Но целуя её, Бен ощутил странный холодок в груди. Словно в этот самый прекрасный момент, когда он, наконец, мог дать ей их общее будущее, они потихоньку начали терять друг друга.
- Я люблю тебя, Рей, - повторил он так, словно пытаясь удержаться. Наверное, его страх был продиктован тем, что никогда не был счастлив, только и всего и ещё не обрел уверенность в том, что имел на это право.
Но ведь имел.
Заслужил этим годом адского труда.
- Люблю тебя, люблю, люблю, - шептал Бен куда-то ей в волосы, закрыв глаза.
Что ещё могло случиться? Естественно, ничего. Все трудности уже были позади. Уже все было позади. Впереди их ждало полное любви будущее. Вместе. Только вместе. Навсегда. Но он продолжал шептать своё люблю, будто боясь, что не успеет этого сказать достаточное количество раз.
***
О, да, дорогие читатели, мы дожили-дожили до главы без стекла, без единого стеклышка!!!
Итак, если вы осилили наши 18 сладких страниц, то поняли:
- автор и бета так решили извиниться за предыдущие 100 страниц адской боли
- автор и бета весь свой отпуск пахали, как два маленьких, но упрямых трактора
- Рей и Бен обожали друг друга. Вот это, пожалуйста, самое важное. Обожали так, что не видели расстояний, для них не существовало ни трудностей, ни границ. Только их любовь. Может, конечно, написать так много сладкого было перебором, но мы ОЧЕНЬ хотели показать, что счастье, о котором они вспоминают в настоящем, действительно, было. Они его не придумали, а оно существовало и каждую минуту было в их жизнях.
Но, как бы да, не сложилось и думаю, вы все понимаете, что следующий фидбек будет тем самым. Ну, когда корвалолом вас нужно отпаивать от безнадеги.
Ещё, кстати, совсем не пойму, но отчего-то главы о молодых и счастливых ребятах заходят хуже. Вам что, там всем сильно нравится стекло?))) Вот ответьте мне на эту загадку, а?) Потому что я ни черта не понимаю. Они же шиииикарные до мурашек. А то я начинаю подумывать, может хэппи енды не наша стихия и если все так топят за боль, может мы и в финальчик стекла подсыпаем?)))
На самом деле, мы ужасно соскучились.
Всех поздравляем с тем-самым-днём-силы. Автор салютирует поп-корном и идет смотреть Пробуждение Силы, где вот-та-самая-сцена (вы поняли)
========== Глава 13 ==========
“Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать…время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться… время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру”.
Цитата из Ветхого Завета (Екклезиаст, 3)
Рей вошла в дом, пошатываясь. Сбросила туфли и небрежно оттолкнула их. Лихорадочно стала включать свет по всему первому этажу, не желая сейчас быть в темноте. Её всю лихорадило от произошедшего в картинной галерее. Лицо горело, тело продолжала пробивать дрожь, а сердце сжималось.
Девушка уже собиралась сбросить с себя платье. Вся ткань была пропитана Беном. Его запахом. Его семенем. Его теплом. Это было слишком после стольких лет ограждения. Рей ощущала себя так, будто семь лет назад ослепла и теперь слишком резко к ней вернулось зрение. Все ощущалось чересчур остро. Настолько, что она не могла нащупать скользкий, но баланс.
Рей, уже развернувшаяся в сторону лестницы, резко остановила саму себя и направилась к кухне. Все ещё дрожащими руками она стала открывать все тумбы, пока не нашла небольшую коробку с медикаментами. Перевернула, высыпая содержимое на пол, опустилась на колени и стала перебирать таблетки, отбрасывая средства от головной боли или тошноты. Хотя от тошноты ей бы сейчас, возможно, пригодилось.
Её мутило от самой себя.
Как там Бен назвал её? Породистой сукой? Вот такой она и была. Лживой и породистой дрянью, которая с радостью кинулась к нему, обманывая их обоих тем, что мол, тело её предало. Тело никогда её не предавало на самом деле. Тело-то как раз Бена ещё боялось, судя по тому, как болезненно впускало его в себя. Это она, она, она сама его хотела. С той минуты, когда снова увидела. Так легко было забыть об этом жаре, когда порознь, но так же просто было сгорать, увидевшись опять.