- Хм, а тебя пугает? – Лукаво сверкнув глазами, полюбопытствовала девушка. – Если нет, то все в порядке, - и вернув кувшин на место, она отправилась, наверное, переодеваться.
- Такая ясная у вас леди, - прокомментировала Джинна, которая всегда немного не соблюдала субординацию и относилась к Бену с теплом какой-то дальней родственницы.
- Адвокат по половым преступлениям, - мило улыбнулся Кайло, чтобы развеять все сомнения. Рей была красивой, умной, потрясающей, самой лучшей, но ясной она больше точно не была. Свет в ней погасил и он, и её дед, потому иллюзий оставлять не стоило.
Не переставая улыбаться, мужчина вышел на террасу, специально на сторону, противоположную бассейну, потому что вид Рей в купальнике был тем ещё испытанием на выносливость. Закурил. Было удивительно хорошо и легко. Он знал, что они ещё не достигли финишной точки. Знал, что в их разговорах будет много неловких пауз. Знал, что секс у них выйдет скомканным. Знал, что иногда Рей будет хмуриться, когда он повысит голос и этим ранит её. Знал, что им так долго ещё идти к исцелению, но все это было пустяком по сравнению с тем фактом, что она здесь, с ним. Что в её глазах нет жалости – да, там кроме нежности есть ещё обида, злость и непонимание, но с этим можно жить. Что она, абсолютно не задумываясь, целует его.
Интересно, а что будет после этого уик-енда? Как раньше явно не будет, но и вряд ли все будет слишком быстро. Кайло бы хотел, чтобы она никогда не уезжала с этого дома больше. Чтобы осталась здесь с ним, чтобы приезжала уставшая по вечерам, и они пили вино. Но он решил не спешить, а отдать инициативу в её руки.
Докурив, Кайло отправился в дом и принял-таки душ. Весело насвистывая, вошел в спальню, где Рей, закутанная в халат, сидела на кровати и что-то бурно обсуждала с кем-то по телефону. Её волосы были все ещё собраны в забавный хвостик на затылке – не успела расчесаться после тренировки. Увидев его, девушка поднялась и, прикрыв на секунду ладонью трубку, поцеловала его. Затем, не переставая угукать на что-то, что тараторил собеседник, привстала немного и поцеловала мужчину в нос. Затем в щеку. Затем в висок. Дразнила. Заигрывала. И при этом осталась такой деловой.
- Да, знаю. Волноваться не о чем, у вас лучшая защита в Британии, - безмятежно сказала девушка, видимо, на какое-то сомнение в голосе у собеседника, и Кайло понял, что она говорила с клиентом. – Естественно, уже запросила. Бен, ты уже выпил с утра обезболивающее? – Тише спросила она, на секунду снова прикрыв трубку. Вопрос был весьма неромантичный и странный, но глаза у Рей сияли.
Едва он кивнул, как девушка, не переставая убаюкивать своего встревоженного чем-то с утра клиента, подошла к окну и нажала на кнопку, опуская ролеты, а затем дернула плечиками и её халат свалился к её же ногам, оставляя её в одном белье игривого чёрного цвета. Весьма… страстно для восьми утра субботы.
Вот чего она хотела. Его. Хорошо, что он выпил-таки таблетки. Секс с ней после травм бывал… всяким, он помнил.
Она сделала большие глаза, как бы прося Бена снять свою футболку, но тот притянул её к себе и продолжил её игру. Она его приглашала, он не мог отказаться.
Её тело было прохладным и ещё немного пахло бассейном. Кайло вздохнул и поцеловал её в шею, повернув спиной к себе, дразняще поглаживая живот. «Лучшая защита в Британии» охнула, когда он прикусил её нежную кожу, и потрясла в воздухе пальцем, как бы делая ему выговор.
- Заканчивай, - требовательно сказал он, расстёгивая её лифчик. Семь лет ждал, и какой-то кретин не будет сейчас стоять между ними. – Сейчас.
- Послушайте, Вы бы так сомневались, когда шли по ту сторону закона, а не сейчас, выбрав меня. Я уже сказала – вытащу. – Её голос стал ледяным, а при этом кожа девушки вспыхивала от каждого его прикосновения. – Всего доброго.
Она нажала трубку и бросила телефон. Развернулась и снова поцеловала его. Теперь по-другому. Больше не заигрывая.
- Бен… - протянула она его имя по-особому, наслаждаясь и тем, как оно звучит, и тем, что именно его руки согревали кожу. - Почему ты ещё в футболке?
Хихикая, они вместе выпутывали его из футболки, что при наличии гипса было несколько неудобно. В следующую секунду Рей застыла как статуя. Глядела она не на его швы или синяки. Чуть ниже, под ребра.
- Бен? – Спросила она как-то неуверенно. – Не знала, что у тебя есть татуировка.
- От тех ножевых остались шрамы и однажды, при физосмотре, врач посоветовал их скрыть за татуировкой. Я выбрал эту, потому что шрамы расположились так ровно, словно нотный стан.
Рей смотрела на его татуровку, где, действительно, шрамы были превращены в нотный стан и на них были вырисованы скрипичный ключ, бемоли и восемь нот. Как восемь ран, которые он тогда получил. Восемь нот, которые, если их проиграть в голове, звучали как стук Судьбы. Под своими ребрами, Бен носил начало Пятой Симфонии, с которой у них все началось, в этих нотах и четырех тактах была заключена вся их история. Выходит, она на память о нем носила шрамы, а он – ноты. И они были прекрасны.
Девушка отстранилась, сделала шаг назад и опустила руку, чтобы коснуться их подушечками пальцев. Вычерчивала каждую ноту. Не сводила глаз с мужчины, как бы проверяла его реакцию. Специально сделала дистанцию между ними, чтобы бы они могли сосредоточиться только на этих нотах. И её прикосновение было отличимым от их игривых поцелуев. Оно было очень нежным – таким, как этой ночью.
Та близость снова протянулась между ними и перестало хватать воздуха.
- Мне все эти годы хотелось чтобы ты снова сыграла мне, - признался Кайло, выдыхая. Если пальцы Рей были, как взмах крыльев бабочки, то по теории хаоса он мог стать её цунами. Накрыть и поглотить с головой.
- Очень жаль, что ты не купил фортепиано сюда, - пошутила Рей, позволяя мужчине поймать её руку и поцеловать тот палец, которым она чертила музыку на его теле, - но… мы можем оживить эти ноты, знаешь ли?
Не успел Бен спросить как, как она опустилась на колени и коснулась первой ноты губами.
- Ре… - уже хотел позвать её мужчина, когда захватило дух.
- Нет, чемпион, это не ре, это соль. И это тоже соль, - она коснулась второй, мучительно медленно, совершенно не соблюдая темп, задуманный Бетховеном. Ох, хорошо, что композитор не видел, что бессмертные возлюбленные могут творить с его музыкой. Хотя это ведь тоже была любовь.
В эту минуту, когда она стояла на коленях, называла его «чемпионом», как когда-то, а солнце било Бену в глаза так ярко, что он закрыл глаза, счастье заполняло его. Не потому, что Рей умела делать хорошо, а просто потому, что они были здесь, в этом моменте, дышали в нем, готовились сгорать.
Они просто были. Снова.
Отыграла по его нотам Рей просто здорово. Целовала кожу, а касалась самого сердца. Это не возбуждало, это воскрешало. Вроде перехватывало дыхание, а как же легко дышалось. Он был свободен. Свободен от всего здесь и сейчас.
- Я… - заикнулся было Кайло, протягивая ей руки, потому что не хотел, чтобы она сейчас перемещалась ниже. Это был не тот момент. Здесь не должно быть пошлости.
Девушка поднялась. Смотрела на него, а в её золотистых глазах стояли слезы. Она знала, что он хотел сказать, и сейчас это её трогало до глубины души, будто впервые.
- … люблю тебя, - закончила за него Рей, желая опередить, сказать первой. Обвивала руками и утыкалась носом в шею - люблю-люблю-люблю тебя, Бен Соло.
Он ощущал, как её слезы стекают по его коже, как её тело прижимается – оно дрожало и жалось в поисках выхода для страсти, которая там бурлила, но слышал только эти слова, которые она ему повторяла, повторяла и повторяла, плача от счастья и облегчения.
В следующую минуту она стала какой-то торопливой, лихорадочной. Целовала его, будто умирала от жажды, и нетерпеливо пыталась дораздевать его и себя, одновременно делая шаг назад, к кровати. Кайло, ощущая её руки, лихорадочно соображал, окидывая взглядом всю комнату, как всё лучше сделать, ведь обезболивающее – далеко не кокаин, всю боль даже при обоюдном желании не снимет. Ничего, после секса все пройдет – выброс окситоцина заглушит все, что он будет чувствовать.