Хотя Фридмен уже справился с управлением и начал тормозить, собравшиеся внизу об этом знать не могли. Увидев, что сверху, в облаке пыли и камней, на них несется "Брэдли'", они, растеряв все свое достоинство, бросились врассыпную, будто воробьи от кошки.
Когда Фридмен наконец остановил машину, все они, застыв на месте, уставились на нее. Козак, ощеломленная случившимся, высунулась из люка и оглянулась назад, желая убедиться, что ее "Брэдли" никого не раздавила. Потом она обратилась к бли- жайщему полицейскому:
— Куда поехал белый фургон?
Полицейский, еще не пришедший в себя от столь внезапного появления БМП, несколько мгновений молча смотрел на лейтенанта. То, что командиром огромной боевой машины оказалась женщина, потрясло его не меньше, чем только что грозившая смертельная опасность. "Что она здесь делает, черт возьми?" — недоуменно подумал он. Не дождавшись ответа, Нэнси повторила вопрос:
— Куда поехал белый фургон?
Убедившись, что все происходит наяву, полицейский махнул рукой в сторону реки:
— Они пытались пересечь реку вброд. Фургон застрял, а они пешком смылись в Мексику.
Оглядев реку, Козак увидела белый фургон, который, с распахнутыми настежь дверцами, стоял в воде на середине Рио- Гранде. Она тяжело вздохнула: противник оставил их с носом. Но делать было нечего. Она спустилась вниз и переключила рацию на командную частоту. Придется сообщить командиру плохую новость.
Расхаживая взад-вперед в попытке унять злость и нетерпение, Уиттворт услышал вызов лейтенанта Козак как раз в тот миг, когда санитары снимали с капота его "хамви" тело Бриско. Не обращая на них внимания, капитан подбежал к машине и схватил микрофон. Включив его, он ответил на вызов, используя свои обычные позывные — Альфа-6.
— Альфа-шесть, говорит Альфа-тридцать шесть. Мы преследовали белый фургон. Они бросили машину и ушли пешком. Мы прекратили погоню и...
Услышав, что взвод Козак прекратил погоню только потому, что мексиканцы ушли пешком, Уиттворт пришел в бешенство. Не успела лейтенант закончить рапорт, как Уиттворт, изо всей силы надавив кнопку передачи, заорал в микрофон:
— Вы что, спятили, Тридцать шестой? Спешивайтесь к чертовой матери и дуйте за ними. Прием.
Включив переговорный рычажок шлемофона, Козак даже вздрогнула, когда из рации загремел голос Уиттворта. Из слов командира она поняла только одно: приказано продолжать погоню. "Наверное, он не понял, что мексиканцы ушли за реку, в Мексику", — решила Козак. Снова включив рацию, она попыталась объяснить командиру реальную обстановку.
— Альфа-шесть, говорит Альфа-тридцать шесть. Я думаю, вы не разобрались в ситуации. Прием.
Ответ Козак лишил Стэнли последних остатков самообладания. Сжав микрофон в руке так, будто он хотел его раздавать, капитан взревел еще громче:
— Говорит Альфа-шесть. Живо поднимайте задницы и догоняйте этих ублюдков. Без них не возвращайтесь. Конец связи.
С этими словами Уиттворт бросил микрофон на сиденье "хамви", круто повернулся и стремительно зашагал прочь, желая на ком-нибудь сорвать свою злость.
Лейтенант Козак все еще пыталась вызвать капитана по рации, когда рядом остановилась "Брэдли" сержанта Риверы. Сняв шлемофон, она крикнула сержанту:
— Вы слышали, что сказал командир?
Ривера кивнул.
— Да, слышал. Что будем делать, лейтенант?
— По-моему, он не понял, что мексиканцы ушли за реку.
Опустив глаза, Ривера задумался, потом с сомнением взглянул на Козак:
— Как он мог не понять? Ведь все эти полицейские тоже преследовали фургон. А с ними был помощник шерифа. Нет, он наверняка в курсе. Иначе разве он дал бы нам приказ продолжать преследование? А потом, разве в правилах ведения боевых действий ничего не сказано о преследовании противника в критических ситуациях?
"Он прав, — подумала лейтенант Козак. — В правилах боевых действий об этом и впрямь что-то говорится. И если я точно не помню, в чем суть, то уж Уиттворт наверняка помнит. Иначе он не приказал бы нам продолжать погоню". Ни она, ни Ривера почему-то не додумались спросить помощников шерифа, которые только-только пришли в себя от внезапного вторжения двух "Брэдли", есть ли какие-нибудь вести от того человека, который осуществлял связь с капитаном. Вместо этого Козак согласилась с доводами сержанта. Оглядев противоположный берег, она решила поступить так, как приказал ей командир.
— Сержант Ривера, пусть пехота первого и второго отделений построится на берегу. Будем преследовать их пешком.
Спустившись в машину, Козак взяла винтовку и каску. При этом она велела Тайсону оставаться в машине и держать связь, хоть тот и без нее знал свои обязанности. Как-никак, он — старший сержант, а не "зеленый" новобранец. Иногда он злился, когда лейтенант лезла не в свое дело. Можно подумать, она ему не доверяет и постоянно напоминает, что он должен делать. Хоть Тайсон и знал, что большинство новоиспеченных лейтенантов страдает таким же недостатком, легче от этого не было.
Выбравшись из машины, Козак поспешила к берегу, где Ривера уже строил отделения. Быстро измерив взглядом ширину реки, она решила, что перебраться на другую сторону будет не особо сложно. Из-за летней суши уровень воды упал, и поеере- дине виднелись песчаные отмели, которые облегчат переправу. На мгновение лейтенант задумалась: не оставить ли Риверу с машинами? По идее, так и надо было бы поступить. Во взводах механизированной пехоты взводный сержант обычно оставался с бронетранспортерами, а командир вел пехоту в бой. Но в сложившейся ситуации Козак решила, что будет лучше, если она возьмет Риверу с собой. Машинам ничего не угрожает, а люди будут чувствовать себя в бою увереннее, если с ними будет Ривера, — это она знала наверняка.
Вдруг сердце лейтенанта сжалось. До нее только что дошло, что они вот-вот .вступят в настоящий бой. Они собираются с оружием в руках пересечь государственную границу, преследуя вооруженного противника. И это — не учения, здесь все будет взаправду. Вместо луча лазера полетят настоящие пули. Выйдя на берег, Козак оглядела построившиеся отделения. Все взгляды устремились на нее, и она их выдержала. Правда, поскольку большинство солдат были выше нее ростом, ей пришлось задрать голову. Впрочем, это не имело никакого значения — все ждали ее приказа. Даже Ривера, понимая всю серьезность момента, молчал. Конечно, у него было что сказать солдатам, но заговорить в такую минуту — значило подорвать авторитет командира. "Вот и настал решающий момент, — поняла она, — "момент истины", как пишут в книгах".
Отбросив все сомнения, Козак приказала первому отделению развернуться в шеренгу и следовать за ней. Потом, обратившись к Ривере, велела ему двигаться следом, вместе со вторым отделением, ведя наблюдение. Штаб-сержант Роджер Маупин послушно развернул своих солдат в шереніу, и лейтенант Козак повела их к мексиканскому берегу.
Переправившись через обмелевшую реку на мексиканский берег, лейтенант Козак поднялась по крутому откосу. По гребню откоса шла полоса густого кустарника, и Нэнси, недолго думая, стала продираться через заросли. А выбравшись на открытое место, сразу поняла свою ошибку: она оказалась на виду. Впереди, до самых домов, видневшихся метрах в ста правее от нее, не было никакого укрытия. Несколько секунд, показавшихся ей вечностью, Нэнси стояла, прикидывая, как поступить: повернугь назад и спрятаться в зарослях или идти дальше. В кустах можно переждать, когда подтянутся оба отделения, а потом оставить второе отделение позади — прикрывать первое, пока оно будет пересекать открытое пространство. Тактически такое решение будет разумным и правильным. Был и другой вариант: дождавшись первого отделения, сразу идти вперед. Это позволит хотя бы частично наверстать упущенное время, но чревато риском. Если первому отделению придется принять бой на открытой местности, пока второе еще не взберется на откос, сержант Ривера со своими людьми не сможет их прикрыть.