Примечательно, что сам Гитлер сначала не понимал значения ракет. Посетив Пенемюнде в марте 1939-го, он молча смотрел, как команда Дорнбергера и фон Брауна распиналась перед ним, запуская даже свои первые ракетки. Рассказали они и о замысле А-4, будущей Фау-2. Но фюрер слушал молча. То было плохим признаком. Обычно, осматривая новые образцы танков или пушек, Гитлер засыпал их разработчиков тьмой вопросов, вызнавая мельчайшие подробности. А тут были короткие вопрошания, сквозило полное равнодушие, абсолютное неверие в перспективы ракет. И уехал он очень быстро, сухо попрощавшись. Зато командующий сухопутными силами Вермахта генерал фон Браухич тогда поддержал ракетчиков. (В 1944-м Гитлер признается Дорнбергеру, что Браухич все время втолковывал ему перспективы ракетного оружия, а он, де, не слушал умного генерала).
Зато через несколько недель на полигон прикатил шеф Люфтваффе и ближайший друг Гитлера Герман Геринг. Как нам все время пытаются втолковать: жадный варвар и наркоман, эксгибиционист и обжора. Но при этом — обладатель наивысшего интеллектуального коэффициента среди всех гитлеровских сподвижников (это установили взявшие его в плен американцы с сорок пятом), человек с живым воображением. Ему устроили такой же показ, как и Гитлеру. Импульсивный и оптимистичный Геринг восторженно хлопал себя по ляжкам, хохотал, лучился счастьем и делал фантастические пророчества. Мол, ракеты будут приводить в движение дирижабли, корабли и поезда! Они послужат средством воздушных путешествий!
Конечно, ракетчикам пришлось пережить и нелегкие времена. Пал их высокопоставленный армейский покровитель фон Браухич, ставивший ракеты в число приоритетов. Гитлер в 1940-м снял генерала с должности и вычеркнул ракетные исследования из перечня разработок первостепенной важности. Замаячила угроза распада коллектива Пенемюнде: ведь инженеров и конструкторов могли забрать в армию. И тогда Браухич без ведома Гитлера разрешил отозвать из боевых частей четыреста призванных ракетчиков, создав на полигоне как бы армейский тыловой отряд «Север». Благодаря этому ракетчикам, посаженным на голодный ресурсный паек, удалось 3 октября 1942 года совершить успешный пуск ракеты А-4, сумевшей подняться на 94 километра над Землей. Тогда же пришлось преодолевать кризис неверия в новое оружие: сказалось скептическое отношение Гитлера. Но ракетчикам помог министр вооружений Альберт Шпеер. Не дожидаясь благоволения фюрера, он под свою ответственность в январе 1943 года решил строить стартовые площадки во Франции. Но не решился доложить об этом Гитлеру. (Тому как раз снились сны о том, что ракеты не долетят до Англии). Пришлось даже спасать проект от приватизации. Выручило ракетчиков то, что они с 1942 года вели работы и над «летающей торпедой», будущей Фау-1. Успешные пуски ракет и самолето-снарядов убедили всех в успехе, и 7 июля 1943 года Дорнбергер поехал к Гитлеру в Растенбург, где фюрер был поражен и очарован…
Надо благодарить Бога за недальновидность Гитлера. Если бы он в 1939-м понял замысел А-4, то град ракет обрушился бы на Британские острова не в сорок четвертом, а в 1942-м. Их были бы не сотни, а тысячи. Лондон мог бы лежать в развалинах. А может быть, и Ленинград тоже. А к 1944-му у Германии могли бы появиться и более совершенные ракеты.
Скрытые пружины чудес
Знаете, что меня поражает в этой истории больше всего? То, как немецкие военные безошибочно выбрали перспективное направление развития оружия в 1929-1932 годах, еще не имея под рукой реально работающих прототипов! И как они выдержали поток аферистов, полусумасшедших, а то и вовсе шизанутых изобретателей, пока не наладили нормальную работу. Они действительно смогли готовиться не к прошлой, а к будущей войне! Иногда кажется, что кто-то неведомый из грядущего показал немцам возможности именно этого направления технического развития. Поневоле задумаешься: а не сыграло ли в этом роль мистическое общество «Туле», столько сделавшее для формирования идеологи «мистического реализма» Третьего рейха, искавшее тайные знания и пути к овладению таинственной энергией «вриль»? Ведь в 20-е очень многие немецкие военные входили в «Туле»…
«Это тоже была наша работа — отделять зерна от плевел, отделываться от кишащих в этой среде жуликов, шарлатанов, психов, среди которых лишь изредка попадались люди, понимавшие, чем они занимаются», — читаем в воспоминаниях Дорнбергера. С чем это сравнить? Представьте себе, что наш Генштаб или Минобороны вдруг создают особый отдел для разработки, скажем, гравитационного оружия. Которого еще нет! Которое существует лишь в догадках и сенсационных статейках. Создают, несмотря на острейшую нехватку средств (а рейхсвер в конце 1920-х сидел на голодном финансовом пайке)! Мало того, делают это в разгар тяжелейшего экономического кризиса и катастрофического спада производства (ибо 1929-1932 годы — пора Великой депрессии, когда в Германии были миллионы безработных и голодающих). И начинают выбрасывать денежки на сомнительное предприятие, выдерживая осаду толпы сдвинутых по фазе и жуликоватых изобретателей. Мало того, они не только делают это, но и создают первые успешные модели фантастической техники! Вы можете себе такое представить? А ведь сделать ставку на ракетное оружие в 1929-м все равно, что сегодня всерьез планировать использование в войне будущего антигравитации или генераторов торсионных полей.
Черт, тут в случае с немцами прямо-таки мистикой попахивает. Особенно в сравнении с военными других стран той же эпохи. Ну, англичане, французы и американцы, успокоившись на лаврах победителей в Первой мировой, подобной ерундой заниматься не спешили. А что мы, русские? В СССР тех лет тоже началось увлечение экзотическими видами вооружений, но, увы, сравнение с Германией здесь получается не в нашу пользу. «Невинно убиенный» Сталиным, крутой интеллектуал и провидец маршал Тухачевский, отвечая за политику вооружений Красной армии, тоже увлекся фантастикой. Но если немецкие генералы выбрали верное, ракетное направление, то Тухачевский распылял средства на тьму авантюристических проектов, где ракеты были только в графе «прочее». Шли дорогущие эксперименты с радиоуправляемыми танками, торпедными катерами и самолетами, что при том уровне развитии техники (без телевизионных систем, компьютеров и спутниковой связи) было чистым безумием. Проектировались легкобронированные танки на воздушной подушке, легкие настолько, что их можно было уничтожить очередью из станкового пулемета. Строились «воздушные авианосцы». А чего стоит одна бредовая затея Тухачевского с переводом армии и флота только на безоткатные пушки Курчевского — тяжелые, опасные для своих же, лишенные кумулятивных боеприпасов? Или его стремление создать универсальную пушку, способную быть и полевым орудием, и противотанковым, и зенитным? Миллионы улетали на всякие нелепицы вроде сухопутных противотанковых торпед, тогда как немцы смогли представить себе будущую войну. Вместо этого они последовательно разрабатывали боевые ракеты, танки с отличными системами связи и наблюдения, бронетранспортеры, самолеты-пикировщики и разведчики-корректировщики, радиостанции всех видов и т.д. То есть, все то, что так пригодилось им в реальных боевых действиях, принесло им оглушительные успехи. То, чего так не хватало нам в сорок первом!