И это был личный триумф Гитлера-новатора, ставшего величайшим полководцем ХХ столетия. Впрочем, вот вам картинка с натуры, так сказать.
«…Штаб-квартира фюрера переместилась в Сопот, известный курорт на Балтийском море. Отсюда Гитлер и Гиммлер, в сопровождении своих ближайших военных советников, несколько раз посетили прифронтовую местность, пользуясь для этого бронированными «мерседесами». Они исколесили весь север Польши вплоть до линии фронта, где главные силы отчаянно защищавшейся польской армии еще оказывали сопротивление…
…Недалеко от Варшавы мы сделали промежуточную посадку. Гитлер захотел осмотреть польские бронепоезда, которые лежали на путях, разрушенные немецкими бомбами. Линейкой с дюймовыми делениями он измерял толщину броневых плит, изучал расположение орудий и повреждения, нанесенные бомбами. Он все облазил лично, делая по пути замечания об усовершенствованиях, необходимых для немецких бронепоездов, а генерал-полковник Кейтель карабкался за ним, потея и отдуваясь.
Под Варшавой мы наблюдали боевые действия артиллерийских частей. Ударные группы пехоты уже пробились к городским окраинам. Пушки вели огонь изо всех калибров, и над Варшавой стояло тяжелое облако серого дыма. Все новые эскадрильи бомбардировщиков, как стаи ос, кружили над полем боя. Время от времени неподалеку от нас разрывался то один, то другой польский снаряд, но на просьбу отойти подальше от линии огня Гитлер делал отрицательный жест рукой», — написал в своих воспоминаниях Вальтер Шелленберг (Указ.соч., с. 66-67).
Н-да… Я как то пытался представить себе Ельцина или Путина, оторвавших свои драгоценные задницы от престола и выехавших в Чечню на несколько дней. Все хотел представить себе, как они на вертолетах посещают ее районы, как лазят по подбитым танкам и бронетранспортерам, изучая их повреждения, давая советы генералам насчет того, как сохранять жизнь русского солдата. Но как-то не представлялось! Вот почему война в Чечне идет уже второй десяток лет, а немцы крушили своих врагов за считанные недели. Ну, да черт с ними, нашими нынешними «царями». Вернемся к главной теме.
Разгром Польши дал Гитлеру колоссальную силу. Он смог «задвинуть» старых, консервативных генералов, выдвинув на острие атаки командиров новой волны — таких же «молниеносцев», как и сам фюрер. В польской кампании появилось великолепное дополнение к формуле «ВВС + спецназ + пропаганда + «пятая колонна» + террор» — интегральная танково-механизированная стратегия Гейнца Гудериана. Это было то, что позволило немцам вести войну на безумной скорости, не оставляя противникам, застрявшим в прошлой эпохе, ни малейшего шанса на успех. По сути дела, гитлеровцы получили в руки Новое Оружие. С чем это сравнить? Пожалуй, только с изобретением железного оружия, которое позволило его изобретателям-ассирийцам сокрушать всех на своем пути — потому что противостояли им цивилизации всего лишь с оружием из непрочной бронзы. Напрашивается даже более фантастическое сравнение. Представьте, что в нашу эпоху вторгаются пришельцы из будущего. Вторгаются с бластерами, психотронными генераторами и антигравитационным оружием, безбожно уничтожая нынешние авианосцы, спутники, реактивные самолеты с самонаводящимися ракетами….
Падение осажденной Варшавы ускорил удар с воздуха. Когда в середине сентября немцы подступили к городу, поляки приготовились драться, перегородив улицы баррикадами, превратив дома в крепости. Но немцев не устраивала перспектива ожесточенных уличных боев с неизбежными потерями.
«…И только тогда на сцену вышли Люфтваффе. В 8 часов утра 25 сентября в небе над Варшавой появилось множество самолетов. Рядом с пикирующими и обычными бомбардировщиками, сбрасывавшими свой смертельный груз на город, вдруг появился транспортный самолет Ju-52 с грузом зажигательных бомб. А два солдата с картофельными вилами вручную выбрасывали связки этих бомб за борт.
Генерал-майор фон Рихтгофен, которому Геринг доверил единое управление Люфтваффе в наступлении на Варшаву, имел в распоряжении восемь авиагрупп, насчитывавших 240 машин Ju-87В, однако воспользоваться он ими не мог — пикирующие бомбардировщики не были приспособлены для сбрасывания зажигательных бомб. Для выполнения этой задачи не хватало и сотни Do-17. В конце концов, вместо затребованного Рихтгофеном авиаполка Не-111 ему дали лишь пресловутую группу транспортных самолетов…
Уже во второй половине дня в небо над Варшавой взмыло облако дыма высотой до 3500 метров и медленно поплыло вверх по течению Вислы… …400 машин за три или четыре налета сбросили на Варшаву 560 тонн фугасных и 72 тонны зажигательных бомб. С наступлением темноты над пылающей столицей … встало багровое зарево пожаров.
…На следующий день после этого опустошительного налета поляки предложили капитуляцию, а утром 27 сентября она была официально подписана…» (Каюс Беккер. «Люфтваффе: рабочая высота — 4000 метров» — Смоленск, «Русич», 2004 г. — с. 77-79).
Словом, налет разрушил не город, а волю поляков к борьбе. А кадры пылающей Варшавы потом облетят весь мир, усиливая трепет перед Гитлером в сотнях миллионов сердец.
Гитлер пребывал в восторге. Еще бы! Сильный противник повержен в рекордный срок — а Германии не пришлось голодать и бедствовать, отдавая все фронту. Не пришлось брать города, заваливая их улицы телами погибших солдат. Не понадобилось ни громадных материальных резервов, ни колоссальных запасов горючего и боеприпасов. Война в стиле заговоров, психологических воздействий, воздушного террора и спецопераций получила великолепное дополнение в виде танково-механизированных прорывов и охватов.
И буйная фантазия понесла Гитлера дальше. Стратегия блицкрига после Польши обогащается. Почему Гитлер опережает время? По сути дела, он действует (если следовать определению современного выдающегося философа Сергея Чернышова), как предприниматель постиндустриальной эпохи, который действует в глобализированном мире, где больше нет границ между политикой и экономикой, войной и бизнесом. По Чернышову, предприниматель — это маг и социальный конструктор, который создает новую реальность. Предпринимательство — это способ деятельности, при котором человек из совокупности ресурсов в окружающем мире (сырья, конкретных бизнесов, политических связей, собственных знаний, социокультурных особенностей среды, идей и мировой экономической динамики) складывает новый продукт. Причем не только экономический, но и социальный, и политический. Предприниматель использует имеющиеся вещи — банки, чьи-то компании и заводы, партии, предрассудки и убеждения — как детали конструктора.