После этого Ольга-Елена еще раз посетила Патриарха, поведав свою скорбь: «Люди мои и сын мой язычники...» Патриарх ободрил, утешил ее и благословил. С тем княгиня и вернулась в Киев. Вскоре туда прибыло посольство Константина, которое напомнило Ольге об ее обещании прислать «много даров», «челядь, воск, меха и воинов в помощь» (вот еще одно подтверждение тому, что Византия пригласила Ольгу в надежде на военную помощь). И вдруг от Ольги приходит неожиданный ответ императору через послов: «“Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суду (гавань в Константинополе. - Авт.), то тогда дам тебе”. И отпустила послов с этими словами» [I, 1, с. 75 - 76].
Итак, если исходить из текста нашей летописи, то можно видеть, что княгиня Ольга достигла чрезвычайно важных результатов. Она была с почестями крещена в столице Византии (в храме Святой Софии20 - главном соборном храме Вселенской Церкви того времени). При этом она получила как бы благословение на апостольскую миссию в своей земле, что можно заключить и из ее беседы с Патриархом о том, что «люди» Руси и ее сын, наследный князь, - язычники, и из того, что в крещении она получила имя равноапостольной царицы Елены [1, с. 75]21. По возвращении домой Ольга деятельно начала осуществлять эту апостольскую миссию, о чем мы скажем потом особо. Теперь лишь подчеркнем, что благословение на апостольство дается ей без обещания с ее стороны принять юрисдикцию Константинопольского Патриарха. Кроме того, глава Русского государства получает от императора титул «дочери». Как показали современные исследования, это именно титул [II, 14, с. 278 - 279], ставящий Русь в самый высокий ранг дипломатической иерархии государств (после самой Византии, разумеется, так как, с точки зрения Византии, быть с ней равным вообще никто не мог). Титул совпадает с христианским положением Ольги-Елены как крестной дочери императора. И вот в этом пункте русская княгиня действительно в чем-то «переклюкала», перехитрила императора! Как полагают исследователи, рассказ летописи о сватовстве Константина Багрянородного к Ольге - выдумка; сватовства не могло быть по многим причинам, в частности по той, что император имел жену, с которой Ольга общалась во дворце и разделяла почетную трапезу. Но что же тогда может скрываться за рассказом о «сватовстве»?
Дипломатический успех стоил Ольге немалых усилий, стойкости, терпения... Зато, воротясь домой, она ошеломляюще ясно дала понять Византии, что империя имеет дело с могучим независимым государством, международный престиж которого теперь сама же империя и возвысила на виду у всего света!
Об Ольге и ее крещении в столице империи заговорили в разных странах. Отголоски этого международного резонанса сохранились в некоторых дошедших до нас источниках. Известные византийские историки XI - XII веков Иоанн Скилица и Зонара согласно говорят о крещении Ольги в Константинополе. Немецкая хроника, называемая «Продолжателем Регинона», сообщает под 959 годом о приходе к королю Оттону I послов «Елены, царицы ругов, которая крестилась в Константинополе». То же известие повторяют другие европейские хроники. Вслед за «Продолжателем Регинона» они называют Елену «королевой ругов». Но Титмар Мерзебургский, имевший более точные сведения о славянах, говорит в этой связи о «русских» и «Руси». Корвейская летопись под 959 годом также пишет о «русской королеве» [II, 14, с. 260 - 261; II, 6, с. 102 - 103]22.
О пребывании Ольги в Константинополе оставил очень ценные сведения и император Константин Багрянородный. В своем трактате «О придворных церемониях» он подробно процитировал выписку из дворцового устава, куда вносились все сведения о ритуалах приема иностранных послов и других знатных гостей императора. Константин подтверждает данные нашей летописи о том, что Ольга была у него дважды. Первый прием состоялся 9 сентября, второй - 18 октября. На основании его книги учеными был определен год пребывания княгини Ольги в Константинополе [II, 14, с. 276], и оказывается, что это был 957, а не 955 год, который указывают наша летопись и другие русские источники. По-видимому, здесь имеет место какая- то ошибка.