Вернувшись из Константинополя в Киев, Ольга-Елена начала христианскую проповедь.
Многое зависело от того, обратится ли ко Христу ее сын Святослав, который должен был вот-вот принять бразды правления государством. Понятно, почему с него, согласно летописи, и начала равноапостольная княгиня свою проповедь. Мы помним, что он ответил отказом принять крещение, сославшись на возможные насмешки дружины. Отчасти это так, но мать справедливо заметила сыну: «Если ты крестишься, то и все сделают то же» (вот явная и первая в истории попытка устроить всеобщее Крещение Руси!). Святослав не мог возразить по существу и потому, как сказано в летописи, «гневался на мать». Не только боязнь насмешек удерживала его, но и собственное «желание жить по языческим обычаям» [I, 1, с. 79]. Войны, пиры, забавы, далекие походы, жизнь по похотям сердца и плоти - вот что, как мы знаем из летописей, владело душой Святослава. Во всем этом отчаянно храбрый, умный, широкий душой Святослав хотел найти полноту жизни. Но мать знала, что подлинной радости это не принесет его душе, глубоко скорбела о нем и о Русской земле и говаривала: «Да будет воля Божия; если захочет Бог помиловать род мой и землю Русскую, то вложит им в сердце то же желание обратиться к Богу, что даровал и мне. И говоря так, молилась она за сына и за людей всякую ночь и день» [I, 1, с. 79]. Впрочем, княгиня Ольга не только молилась, но и проповедовала, сокрушала идолов в своих вотчинах, строила храмы. Согласно тексту XIV века, в Киеве при Ольге была освящена церковь во имя Святой Софии [V, 4, с. 580; II, 6, с. 104]. Интересно отметить, что это уже третья нить, по которой на Русь приходит почитание Софии Премудрости Божией. Первая протянулась, как мы помним, от Крымского Сурожа (Судака), где в начале IX века был храм Софии. Вторая нить шла из Фесалоник - родины равноапостольных Кирилла и Мефодия, где, оказывается, тоже стоял Софийский храм, весьма похожий, только меньших размеров, на Софию Константинопольскую [IV, 8, с. 92 - 93], от которой теперь непосредственно протягивает Ольга еще одну нить... По видению, бывшему ей на месте будущего Пскова, Ольга организует там строительство храма во имя Святой Троицы. Из Царьграда привезла она многие святыни, в частности восьмиконечный крест, сделанный целиком из древа Животворящего Креста Господня. Христианские святыни благодатью, от них исходящей, содействовали просвещению Русской земли.
Но родной сын, любовь и боль княгини Ольги, так и остался не просвещенным истиной. Замечательный полководец, Святослав погибнет не в славном походе, а в коварной засаде печенегов в 972 году, и из черепа его сделают чашу, из которой печенежский князь станет пить вино... Ольгу Бог избавил от переживаний этого ужаса. Она скончалась раньше, в 969 году, кончиной блаженной и мирной. Перед смертью Ольга сделала завещание, в котором запретила устраивать по себе языческую тризну. Священник, бывший при ней, совершил погребение княгини по-христиански. «... И плакали над ней плачем великим сын ее и внуки ее, и все люди... Была она предвозвестницей христианской земле, как денница перед солнцем, как заря перед светом... омылась в святой купели и сбросила с себя одежды первого человека Адама, и облеклась в нового Адама, то есть в Христа. Мы же взываем к ней: «Радуйся, русское познание Бога, начало нашего с Ним примирения!» Она первая из русских вошла в Царство Небесное, ее восхваляют сыны русские - свою начинательницу, ибо и по смерти молится она Богу за Русь» [I, 1, с. 83]. Такими вдохновенными словами заканчивает «Повесть временных лет» рассказ о земной жизни великой княгини.