В БМП открыли задние створки люков и через них затащили Сергеева. Я сел рядом. Машина газанула к месту скопления «Скорой помощи». Ряд «карет» как раз базировался в районе спортивного магазина «Олимп». Гена смотрел на меня и ничего не говорил. Я думал, у него болевой шок, стал растирать ему уши.
Когда БМП подъехала к карете «Скорой помощи», Гену перегрузили на носилки, и я спросил у врача или медсестры — «Скажите, а куда вы его повезете? Чтобы знать, в какой госпиталь или больницу». Они отвечают: «В морг, погиб ваш товарищ». Гена фактически умер у меня на руках, я даже не понял, что произошло.
СЛЁЗ НЕ БЫЛО. ПОНАЧАЛУ
Услышав сообщение по телевидению — «Один ранен, один убит», Лена замерла от ужаса. «Не дай Бог, Генка…»
«4 октября. Понедельник. Успокаиваю себя, что он обязательно придет, расскажет, что же там случилось. Не пришел. Подумала, что он задерживается на задании, что вот-вот должен вернуться. Сашок тянет меня к бабушке Рае, а я не могу идти, говорю, что папа сейчас придет с работы, ему надо отдохнуть. Прошла ночь».
На другой день Лена с утра увела сына гулять, но домой ее тянуло непреодолимо. Вернулись. Во второй половине дня раздался звонок в дверь.
«Ноги не идут, открывать совершенно не хочется, — вновь переживает те страшные минуты Лена. — Открыла. Стоят друзья Гены, коллеги — Толик Данилин, Алексей Кузин, Александр Голембевский. В глаза не смотрят, молчат. Гены среди них не было. Помню, я подумала: «Что же случилось?» Толик: «Лена, крепись». Больше ни слова. Сначала до меня не дошло, что нечто ужасное случилось именно со мной, именно в моей семье. «Вы сразу скажите, ранен или убит?!» В ответ только одно слово: «Крепись».
Руки сразу задрожали, стало холодно и невыносимо тоскливо. «Он раненого спасал?» — «Да». Слез не было. Поначалу. Ребята очень переживали, особенно Толик. Геннадий вместе с ним в Академии ФСБ учился. Потом все было как в страшном сне. Звонки родственникам, родителям, ожидание чьего-то приезда».
Сестра Ольга не отходила от Лены три дня, за что она впоследствии была ей очень благодарна.
«6 октября. Среда. Приехали Александр Репин, Александр Михайлов и Юрий Торшин — старший офицер, который выносил потом Гену из-под огня. Он и рассказал, как погиб муж. Привезли Генины вещи, обручальное кольцо, наручные часы, которые остановились в минуту его гибели: 14.20».
8 октября 1993 года Геннадия Николаевича Сергеева похоронили на Николо-Архангельском кладбище. Ему было двадцать девять лет. Фактически с него начинается Мемориал спецназа, хотя в тот период о нем и речи не могло быть. Никто и не представлял, что этот участок будет заполнен могилами спецназовской элиты страны — сотрудников «Альфы» и «Вымпела».
Указом Президента России от 7 октября младший лейтенант Сергеев был удостоен звания «Герой России». Этого решения добился Геннадий Николаевич Зайцев. В своей знаменитой книге «Альфа» — моя судьба» он пишет: «Колоссальных трудов стоило, чтобы Гене Сергееву было присвоено звание Героя России — посмертно. Ведь первые доклады и просьбы по этому поводу натыкались на глухую стену. У меня же основной довод был такой.
— Михаил Иванович, — убеждал я Барсукова, — Вы же понимаете: ему безразлично, как он будет лежать в земле — героем или не героем. Но у него осталась жена с маленьким сыном на руках. Для них очень важно, будут они пользоваться льготами, предусмотренными для такой категории людей, или нет. Вот главный вопрос.
В конце концов, начальник ГУО согласился с моими доводами. Согласился, несмотря на то очень непростое положение, в котором оказался. Ельцин подписал соответствующий указ…»
18 октября Лена ездила с родителями мужа в Кремль…
Непросто решалась ситуация и с квартирой. Из мэрии на письмо вдовы пришел ответ: вопрос может быть решен положительно, но только при условии, что предоставленная жилплощадь будет компенсирована ГУО. И тогда Михаил Иванович Барсуков сам позвонил столичному градоначальнику и объяснил ситуацию. «Немедленно напишите письмо на мое имя, и квартира будет выделена за счет лимита Москвы», — последовал ответ. В результате двухкомнатная квартира на улице Красного Маяка была предоставлена.