Квикка поднял большой палец, и Шеф кивнул. Снова душераздирающий вой и стремительный полет камня, который на этот раз закончился, едва начавшись, у самого основания мачты среднего корабля. И снова корабля вдруг не стало — лишь разлетающиеся доски и барахтающиеся в воде люди.
Другие два корабля по-прежнему приближаются, они уже в каких-то нескольких ярдах, толпящиеся впереди люди размахивают абордажными крючьями, свирепые бородачи глядят поверх щитов — одновременно резко хакнув, гребцы последним ударом весел бросают корабли через разрыв.
Ураганный боевой клич врывается в уши Шефа, и в каком-то футе перед форштевнем «Норфолка» проносится темный силуэт, подобный киту. Один из кораблей Бранда на весельном ходу вклинился в бой. Его нос прошелся вдоль штирборта корабля Рагнарссонов на скорости сближения добрых двадцать миль в час, сшибая весла, проталкивая их в отверстия бортов и ломая гребцам спины. Когда два корабля расходились, Шеф увидел, что викинги Пути обрушили на противника град сулиц. Оставшийся корабль Рагнарссонов при виде побоища отвернул в сторону от «Норфолка», уходя в открытое море.
Шеф схватил Ордлафа за плечо и показал на добрые полмили водной глади, наполненной обломками судов, тонущими людьми и отчаянно дерущимися друг с другом кораблями. Сквозь завесу дождя и поднятых усилившимся ветром брызг все еще виднелось знамя Ворона. Но теперь оно удалялось на восток. Ведомый искусной рукой, «Франи ормр» беспрепятственно прошел сквозь линию английских кораблей, развернулся и уже набрал полный ход. Двое англичан увидели, что его парус расстелился книзу от реи, наполнился ветром и понес корабль прочь от опасности.
— За ним! — сказал Шеф.
— Он проходит два ярда, пока мы один.
— Пока есть шанс, отрежем его от открытого моря. Загоним к берегу.
— Но здесь же отмели, это Элбер-Гат, — запротестовал Ордлаф.
Палец Шефа повелительно ткнул его в плечо.
Глава 4
Сигурд Рагнарссон задумчиво глядел с кормы флагманского корабля. Он не подобрал свой плащ, чтобы руки остались свободными. Сигурд упирался в днище «Франи ормра» длинным копьем с прочным древком и тяжелым треугольным наконечником. Братья стояли спиной к нему и тоже казались расслабившимися, хотя оружие не убирали. Во флоте Рагнарссонов дисциплина была свирепая. Но и люди были свирепыми, отборные викинги-ветераны. Им вовсе не нравилось уклоняться от схватки, и они представляли, какие поползут слухи. Воины удивлялись: неужели Змеиный Глаз дал слабину?
Нет смысла объяснять. Пускай поудивляются еще немного.
— Что скажешь о наших приятелях? — спросил Змеиный Глаз у Вестмара, показывая на «Норфолк», отставший на целую милю.
— Посудина неуклюжая, но под парусом идти может, — коротко отвечал Вестмар. — Ну разве вот еще что. Англичане не знают этих мест. Видишь, на рее у них впередсмотрящий, а шкипер с носа высматривает отмели?
— Отмелей здесь полно, — ответил Сигурд. Он повернулся и взглянул в сторону побережья. — Берег почти без примет.
Два малых островка Нойверк и Шархорн уже пройдены. Мутные воды Эльбы струятся под килем, а дальше — ничего до самой подошвы полуострова Ютландия, до земель, из-за которых Дания препирается с империей германцев.
— Отлично! Убирай парус. Сажай людей на весла. И пошли кого-нибудь на нос с лотом.
Вестмар разинул рот, чуть было не выразив несогласие. «С лотом, — подумал он. — Но я знаю Элбер-Гат, как задницу своей жены. А если мы спустим парус, эти сволочи смогут швырять в нас свои камни-йотуны, пока мы будем надрываться на веслах». Он проглотил слова протеста и, повернувшись кругом, принялся хрипло командовать.
— Мы их догоняем! — крикнул Шеф. — Квикка, вставай к мулу.
Ордлаф не отозвался. Он напряженно всмотрелся в небо, снова взглянул на корабль, который они преследовали, взял лот, который протянул меривший глубину матрос. Обнюхал грязь, прилипшую к воску на конце свинцового цилиндра с веревкой длиной пять саженей. Высунул язык, лизнул.
— Зачем ты это делаешь?
— Не знаю, — пробормотал Ордлаф. — Иногда, если есть ракушки, можно узнать, какой там песок, далеко ли отмель.
— Смотри! — гаркнул Шеф. — Они тоже не знают, где идут, у них человек на носу последние две мили промеряет глубины, в точности как и ты. Держись за ними, и если они не сядут на мель, то и мы не сядем.
«Не так все просто, мой молодой господин, — подумал Ордлаф, — не так все просто. Есть и другие вещи, например течение; видишь, норманн скользит по нему как змея, а в наш киль оно вцепилось мертвой хваткой. И ветер, и косые струи ливня. И прилив. Он еще не кончился? Будь мы дома, в Йоркшире, я бы нутром почуял, когда он дойдет до высшей точки. Но здесь, в чужом море, кто ж знает, когда начнется отлив. Должно быть, скоро».