— Мне хотелось убедить вас в том, что единственное, о чем я забочусь — это благополучие этих ребят.
— Пастор, даже если бы каждое ваше слово исходило прямо из вашей Библии, мы и тогда не смогли бы разрешить вам свидания с ними. Единственная возможность увидеть этих ребят без разрешения судьи Дэвидсона — это получить письменное разрешение родителей.
Передо мною открывалась новая возможность.
— А вы не смогли бы дать мне их имена и адреса?
— Простите, но мы не можем этого сделать. Выйдя на улицу я вытащил из кармана потрепанную страницу "Лайфа". Там была только фамилия руководителя шайки, Луиса Альвареса. Майлз остался в машине, а я зашел в кондитерский магазин и разменял пятидолларовую бумажку на десятицентовые монеты. Затем я взял телефонный справочник и стал звонить всем Альваресам, которых только в Манхаттане было более двухсот.
— Это квартира Луиса Альвареза, который обвинялся в убийстве Майкла Фермера? — спрашивал я. В ответ — обиженное молчание. Разгневанные речи. Брошенная трубка.
Я израсходовал сорок монет, и мне стало ясно, что таким способом я никогда не попаду на свидание с ребятами.
Я вернулся к Майлзу в машину. Мы оба были обескуражены. Мы не имели ни малейшего понятия, что нам предпринять. Там, в машине, среди небоскребов нижнего Манхаттана, возвышавшихся над нами, я склонил голову. "Господи, — молился я, — если мы здесь по Твоей воле. Ты должен Сам направлять нас. Мы больше не знаем, что делать. Скажи, куда мы должны пойти, потому что мы сами не знаем"
Мы бесцельно двинулись в ту сторону, в которую была направлена наша машина. Оказалось — на север. Мы попали в огромный круговорот машин на Таймс-Сквер. Когда мы выбрались из него, то потерялись у Сентрал Парк, где с трудом догадались о том, что там круговое движение. Мы попытались выехать на первом же повороте, и оказалось, что эта авеню ведёт к центру испаноязычного Гарлема.
Внезапно во мне пробудилось желание выйти из машины.
— Давай поищем место для стоянки, сказал я Майлзу. Мы остановились у первого же свободного пятачка. Я выбрался из машины и пошёл по улице. Я остановился в недоумении — внутренне побуждение пропало.
Неподалёку сидела группа парней.
— Где живёт Луис Альварес? — спросил я одного из них. Они молча уставились на меня. Я пошёл дальше. Через некоторое время меня догнал юноша-негр.
— Вы ищете Луиса Альвареса?
—Да.
Он странно на меня посмотрел:
— Того, что в тюрьме за убийство калеки?
— Да. Ты знаешь его?
Юноша продолжал смотреть на меня.
— Это ваша машина? — снова спросил он. Его вопросы начали надоедать мне.
— Да, а что?
Тот пожал плечами.
— Вы как раз перед его домом остановились.
Я почувствовал, как мурашки побежали у меня по телу. Я указал на старый дом.
— Он живёт здесь? — почти прошептал я. Парень кивнул. Я вопрошал иногда у Господа, когда молитвы оставались без ответа, но ещё труднее поверить в столь ясно отвеченную молитву. Мы только что попросили Его направить нас, и Он привёл нас прямо к порогу Луиса Альвареса.
— Благодарю тебя, Боже, — сказал я вслух.
— Что вы сказали?
— Спасибо тебе, большое спасибо, — сказал я.
Увидев на почтовом ящике имя "Альварес", я быстро поднялся на третий этаж. В коридоре было темно и пыльно, пахло мочой.
— Мистер Альварес? — спросил я, найдя дверь с аккуратно написанной табличкой.
Кто-то откликнулся по-испански, и надеясь, что это приглашение войти, я толкнул дверь и заглянул в комнату. Там на стуле сидел стройный темнокожий мужчина с чётками в руках. Он поднял глаза и лицо его просветлело.
— Вы Дэви, — медленно проговорил он. — Вы тот священник, которого вышвырнули полицейские.
— Да, — сказал я и подошёл к нему.
— Я молился о том, чтобы вы пришли. Вы нам поможете?
— Я хочу. Но мне не позволяют увидеть Луиса. У меня должно быть письменное разрешение от вас и от других родителей.
— Я дам его.
Альварес достал из кухонного ящика ручку и листок бумаги. Медленно написал разрешение увидеться с Луисом Альваресом, аккуратно сложил листок и отдал его мне.
— У вас есть адреса и имена других родителей?
— Нет, — ответил отец. — В том-то и дело. Мы не были близки с сыном. Господь привёл вас сюда. Он и доведёт вас до остальных.
Итак, спустя всего несколько минут после того, как мы наугад остановились в Гарлеме, я уже имел одно письменное разрешение. Я вышел из дома Альвареса, размышляя о том, возможно ли, что Господь буквально привёл нашу машину по этому адресу в ответ на молитву отца. Но мой разум искал другого объяснения.