— Пастор, — сказал он в открытое окно машины, — я забыл пожать тебе руку. Мы пожали друг другу руки. Я сказал:
— Послушай, тебе ведь негде жить. Я сам сейчас снимаю угол, но в гостиной есть диван. Может, люди, у которых я остановился, разрешат тебе переночевать. Поедем, спросим их.
— Окей, — согласился Джо-Джо. Он сел в машину, и мы поехали ко мне.
— Миссис Ортез, — сказал я, немного неуверено, — это президент шайки "Кони Айленд Дрэгонз". Джо-Джо, я хочу представить тебе женщину, которая приютила меня на время, потому что мне, как и тебе, негде жить.
Я спросил миссис Ортез позволения оставить Джо-Джо со мной на несколько дней. Она
взглянула на своих двоих детей, затем на нож, торчавший у Джо-Джо из кармана, подошла к нему, ласково обняла его за плечи и сказала:
— Ты будешь спать на диване.
Это был очень смелый поступок, так сказали бы все, кто когда-либо имел дело с такими потенциальными убийцами.
Я отвел Джо-Джо в сторону и сказал:
— Твоя одежда воняет. Мы находимся в доме, надо что-то предпринять. У меня есть восемь долларов. Мы зайдем в магазин военной одежды и купим тебе рубашку и брюки.
Я надел свои старые туфли, и мы пошли в ближайший магазин военной одежды.
Джо-Джо переоделся тут же, в магазине, оставив там же свои старые лохмотья. Когда мы шли обратно, Джо-Джо не пропускал ни одной витрины, чтобы полюбоваться своим отражением.
— Неплохо, неплохо, — снова и снова повторял он.
То, что я сделал для Джо-Джо, могла сделать любая социальная служба. Несомненно, было очень хорошо, что теперь у него была новая рубашка и брюки и было где переночевать, но он по-прежнему оставался тем же Джо-Джо.
Потребовалась перемена во мне самом, чтобы переменить Джо-Джо. И эта перемена имела существенное влияние на нашу последующую жизнь.
Вечер в Сант Николае прошел, как всегда, плохо. Как обычно, был большой шум и смех. Ребята устраивали драки, слышались угрозы. Девочки вели себя вызывающе, ребята отпускали грубые шутки. Джо-Джо был среди них и все видел. Он пришел из любопытства и дал мне понять, что не верит во все это. По пути домой я молчал. Мне было больно.
— Ты слишком стараешься, — сказал Джо-Джо.
Этот бездомный мальчуган, старавшийся показаться грубым и бессердечным, проявил удивительную проницательность.
Действие этих слов оказалось удивительным. Я принял их, будто сам Господь произнес их. Я обернулся и столь пристально посмотрел на Джо-Джо, что он подумал, будто я рассердился и даже поднял руку, защищаясь.
Конечно! Я старался сам изменить людей, забыв, что это приоритет Святого Духа. В этот момент я понял, что своими усилиями я приводил к ним не Духа Святого, а себя, Дэвида Уикерсона Своими усилиями я не смогу помочь Джо-Джо, никогда не смогу изменить этих хулиганов. Я должен сделать только вступление и отойти в сторону, давая место Святому Духу. "Ты слишком стараешься", — эта фраза разрешила вдруг все проблемы.
Я расхохотался. Мой смех озадачил Джо-Джо.
— Успокойся!
— Я смеюсь, Джо-Джо, потому что ты помог мне. С этого момента я не буду так усердствовать. Я отойду в сторону и дам место Святому Духу. Даже сейчас.
Джо-Джо некоторое время молчал, потом сказал:
— Я ничего не ощущаю. Совсем ничего. И не собираюсь ничего чувствовать.
Оставшуюся часть пути мы прошли молча. Вдруг у Джо-Джо появилась идея.
— Послушай, Дэви, у тебя должен родиться ребенок, правильно?
— Да, это правда, — ответил я. Я говорил ему, что мне нужно отвезти Гвен в больницу. Роды могли начаться в любой момент.
— Ты говоришь, что Бог существует и Он любит меня. Правильно?
— Конечно.
— Хорошо. И если я буду молиться Ему, Он услышит мои молитвы?
—Да.
— Хорошо. Кого ты хочешь: мальчика или девочку?
И я почувствовал себя в ловушке, но ничего не мог сделать.
— Послушай, Джо-Джо. Молитва — не автомат, куда ты опускаешь нужную монету и получаешь конфетку.
— Другими словами, ты тоже не уверен в Боге?
— Я этого не говорил.
— Кого ты хочешь: девочку или мальчика?
Я признался, что, так как у нас уже было две девочки, то мы хотели бы иметь мальчика.
Джо-Джо выслушал меня. Затем он сделал то, что для него было таким же трудным, как для Моисея в пустыне вызвать воду из камня. Малыш Джо-Джо молился:
"Господи, если Ты существуешь, и если Ты любишь меня, дай этому священнику сына".
Так молился Джо-Джо. Это была настоящая, серьезная молитва. Я был изумлен. Я выбежал в пустую спальню и начал молиться так, как я еще не молился за все пребывание в Нью-Йорке.
В половине третьего ночи, когда все уже сладко спали, а я все еще молился, зазвонил телефон. Я снял трубку. Звонила моя теща.