Выбрать главу

От княжеского восторга по поводу эдакой скорости его суровое лицо непривычно зарделось, и он смущенно заметил:

— За хвалу благодарствую, но покамест погодь с ентим, Константин Володимерович. Вот егда все два десятка сдам, тогда уж…

— А бой каков? — нетерпеливо осведомился князь.

— Подале любого лука раза в полтора, — твердо ответил Мудрила. — Юнота мой, яко ты и повелел, уже и болты к нему отковал. Ежели хотишь опробовать, то…

— Хочу! — выпалил Константин.

Испытания прошли успешно.

Кузнец не преувеличил — стрелы, пущенные тезкой князя, упали в трехстах шагах, а вот арбалетный болт угодил в щит-мишень, выставленный в четырехстах, да как угодил.

Судя по тому, что железная стрела вошла на добрых полтора вершка в тяжелую дубовую древесину, становилось ясно, что впилась она в него не на излете, но с полной силой.

— А на пятьсот? — сразу осведомился Константин.

— Сила не та, — вздохнул Мудрила. — Тута в пружине загвоздка. Она, окаянная, яко ни закаливай, ан все одно — либо лопается, либо…

После его долгих невнятных пояснений князь все-таки уразумел, что эта проклятущая пружина отчего-то после третьего, в лучшем случае пятого выстрела начинает заметно терять свою упругость, «разгуливаясь не по уму», как витиевато выразился Мудрила, подразумевая, что она слабеет.

Да и с воротом для ее взвода заморочек тоже пока хватало. Если сделать поменьше оборотов, то получалось слишком туго — не каждый закрутит, а побольше — уйдет много времени на новый взвод.

Упомянутые трудности слегка поубавили княжеский восторг, однако пригасить его до конца — дудки. Арбалет-то пускай и в сыром виде, но имелся, а это самое главное!

Теперь получалось, что хоть и малочисленна его дружина, а позволить себе увеличить ее Константин пока не мог — денег-то на нее требовалось будь здоров, — но зато удалая.

Да еще какая удалая!

Про победу над равным числом врагов при наличии тех же арбалетов говорить уже не приходилось — смешно, ибо она запросто сможет противостоять и вдвое большему количеству, ополовинив его еще до начала боя, а то и втрое большему.

Конечно, не следовало сбрасывать со счетов и прочее ратное мастерство — владение мечом, саблей, копьем, секирой и прочее, но это уж задача для наконец-то оправившегося от болезни и прикатившего в Ожск Ратьши, сноровисто взявшегося за руководство княжьими ратниками.

К тому же вскоре в его дружину нежданно-негаданно влилось изрядное пополнение, да еще какое. Дело в том, что Константину в одночасье подвалила неслыханная удача, которой он сумел воспользоваться в полной мере…

* * *

Примерно в это же время, разве что на пару лет позже, в летописях начинают мелькать и другие имена простых людей из числа обычных ремесленников, что тоже, по сути, является новшеством — ранее монахи-летописцы не просто не баловали их своим вниманием, но и вовсе игнорировали эту категорию.

Теперь же…

Чего стоит только Юрий Мудрила, сын некоего Степана. Только за 1220 год его имя трижды встречается во Владимиро-Пименовской летописи, причем один раз даже с подробным перечнем его многочисленных помощников.

Кстати, это был основатель знаменитой впоследствии династии Степиных.

Сам Юрий (Мудрила) Степин еще долгие десятилетия трудился, помогая внедрять в жизнь все Константиновы задумки. Столь же добросовестным сподвижником Константина был и его сын Алексей по прозвищу Третье Око, который стал первым специалистом по литью металла.

Албул О. А. Наиболее полная история российской государственности, т. 2, стр. 81. Рязань, 1830 г.

Глава 5

Викинги

Свобода — это право выбирать, с душою лишь советуясь о плате, что нам любить, за что нам умирать, на что свою свечу нещадно тратить.

Игорь Губерман

Давненько пристань в Ожске не была столь многолюдна, как в тот теплый летний вечерок. Людской гомон, то разделявшийся на разные голоса, то вновь сливавшийся в одно журчащее, гудящее, звенящее облако, окутывал густой пеленой старенькую, ветхую пристань и стелился по грубым бревнам сходней.

Сдержаннее всего вился он вокруг необычно больших, явно не славянских ладей, где степенно вышагивали суровые светловолосые люди, одетые преимущественно в кожаные штаны и меховые безрукавки.

Там же, где было больше всего народу, включая жителей самого Ожска, он радостно вздымался высоко под небеса.