Наибольшую активность проявили еп. Тихон и его «представитель по мирским делам» князь Массальский. Уже в 1933 г. они попытались добиться признания нацистским режимом епархии РПЦЗ и получить в свое управление всю русскую церковную собственность в стране. Государственное признание виделось им в форме присвоения карловацкой епархии статуса корпорации публичного права, который в июле 1933 г. был предоставлен Немецкой Евангелической Церкви и по конкордату с папой — Католической Церкви. Просьбы об этом, как и призывы принять меры против якобы находящихся под французским и масонским влиянием евлогиан содержались в письмах, отправленных еп. Тихоном и Массальским в июле 1933 — августе 1934 гг. в различные правительственные инстанции. Причем Синод РПЦЗ, как раз в это время рассматривавший вопросы об отзыве епископа из Германии и путях примирения с митр. Евлогием, к подобным инициативам отношения не имел[108].
Но вплоть до осени 1935 г. германские ведомства не проявляли заметного интереса к проблеме Русской Церкви, занимаясь первоочередными задачами создания нового государственного аппарата. Существенные перемены произошли вскоре после образования по указу Гитлера от 16 июля 1935 г. Министерства церковных дел (РКМ), главой которого был назначен Ганс Керл. Являясь убежденным национал-социалистом, он был единственным из руководителей рейха глубоко верующим человеком. Поэтому, как уже отмечалось, позиции Керла в НСДАП были плохие и постепенно все больше слабели. Подавляющее большинство руководителей Третьего рейха считало, что РКМ должно постепенно подорвать влияние и упразднить Церковь. После смерти Керла в 1941 г. РКМ сохранилось, но новый министр назначен не был[109].
За формирование политики в отношении русской православной общины в Министерстве церковных дел с самого начала и вплоть до мая 1945 г. отвечал ланденсрихтсрат Вернер Гаугг — руководитель референтуры № 10 по делам иностранных Церквей, относящейся к евангелическому управлению.
Образованное государственное ведомство вскоре начало активно пытаться унифицировать русские приходы на территории Третьего рейха. Это стало частью общей политики, преследовавшей цель подчинить политическому и идеологическому контролю нацистов все сферы государственной и общественной жизни Германии. Развернутая с осени 1935 г. активная кампания была рассчитана прежде всего на международный пропагандистский эффект. В ходе унификации нацистские ведомства отдали предпочтение епархии РПЦЗ, так как считали эту группировку консервативной в церковном и политическом плане, бескомпромиссной по отношению к коммунизму и, кроме того, самой многочисленной по числу прихожан за пределами СССР. Цели указанной кампании были ясно сформулированы в письме Керла прусскому министру-президенту Герингу 17 февраля 1936 г.: «1) Присвоение прав публичной корпорации открывает государству возможность воздействия на русские церковные отношения и тем самым на культурную жизнь русской эмиграции. 2) Присвоение будет с благодарностью воспринято эмигрантами внутри страны и за границей как акт особого дружеского расположения и, возможно, в отдаленном будущем окажет благоприятное воздействие в области внешнеполитическиих устремлений германского рейха. Подобного воздействия следует ожидать уже сейчас применительно к балканским государствам… 3) Благодаря присвоению ослабнет церковная связь с численно очень сильной русской эмиграцией во Франции… 5) Враждебная Германии агитация, которая в прошлом использовала трудности в церковной области в Германском рейхе против Германского рейха во всех областях, была бы ослаблена в своем воздействии благодаря подобному дружественному акту по отношению к Русской Православной Церкви»[110].
В этом и ряде других документов конца 1935 — начала 1936 г. впервые проявляется стремление включить в сферу влияния Третьего рейха Православные Церкви Юго-Востока Европы — Болгарскую, Греческую, Югославскую и Румынскую. Все последующие 10 лет этот фактор оказывал заметное влияние на нацистскую политику в отношении Русской Церкви. Сыграло свою роль и желание изобразить режим в качестве ее защитника, в отличие от Советского Союза, где в это время религиозные организации жестоко преследовались. Инициаторами осуществления и разработчиками плана унификации русской православной общины были чиновники РКМ, МИД, Министерства пропаганды, гестапо и внешнеполитической службы НСДАП. Еп. Тихон и его сотрудники какой-либо самостоятельной роли не сыграли. Главным объектом унификации стали приходы, находящиеся в юрисдикции митрополита Евлогия. Германские ведомства не устраивала их организационная связь с церковным центром во Франции в условиях быстрого роста напряженности в отношениях двух стран. Кроме того, нацисты подозревали приходы митр. Евлогия во враждебности идеалам Третьего рейха[111].