Но никто не освобождал его от службы на литературном фронте! Генерал Краснов продолжал свою присяжную службу утраченной Родине и на этом поприще тоже.
В эмиграции им было издано более двадцати томов романов, повестей и мемуаров — и через все проходит красной чертой горячая любовь к России. Помимо чисто литературной деятельности, он участвовал в подготовке кадров будущей Русской армии — как он надеялся — читая на военно-научных курсах генерала Н.Н. Головина (фактически — русской Академии Генерального штаба в изгнании) свой уникальный курс военной психологии.
К числу наиболее знаменитых произведений П.Н. Краснова, опубликованных в эмиграции и получивших, в большинстве своем, мировую известность, относятся «От Двуглавого Орла к красному знамени», «Цареубийцы», «Белая свитка», «Лярго», «Ложь», «Понять-простить» и «За Чертополохом». Между тем, в библиотеках НКВД (и прочих аналогичных ведомств) кто-то неведомый и невидимый составлял подробную подборку сочинений Петра Николаевича и тщательно прорабатывал ее с карандашом в руке. Но об этом — чуть позже.
Всякий непредвзятый читатель согласится, что любому нынешнему литератору даже одной сотой доли ответственности и славы писателя, историка и историософа П.Н. Краснова с лихвой хватило бы для того, чтобы считать себя прижизненным классиком и почивать на лаврах. И тем более интересно будет узнать, как в действительности оценивал сам Петр Николаевич себя и свое место в русской литературе.
«Я казачий, кавалерийский офицер, и только», подчеркивал он в одном из своих писем генерала Головину. «Я не только не генерал от литературы, но не почитаю себя в ранге офицеров. Так, бойкий ефрейтор, который, когда на походе устанет и занудится рота, выскочит вперед и веселой песней ободрит всю роту. Я тот ефрейтор, который ходит в ночные поиски, ладно строит окопы, всегда бодр и весел и не теряется ни под сильным огнем, ни в атаке. Он, несомненно, нужен роте, но гибель его проходит незаметно, ибо таких, как он, много — так и я в литературе, один из очень многих…».
Эти строки взяты из статьи генерала Головина, помещенной в «Русском инвалиде» № 138 за 1939 год, посвященной генералу П.Н. Краснову и изданной к 50-летию его пребывания в офицерских чинах. Генерал Головин пишет далее, что он позволит себе не согласиться с Петром Николаевичем в столь скромной оценке, зная невероятную популярность его произведений у русской молодежи, которая зачитывается его произведениями, учась любить старую, а через нее — и будущую Россию.
Генерал Н.Н. Головин также пишет, что сам был свидетелем того, как исторические произведения генерала Краснова, посвященные трагическому периоду революции и гражданской войны, увлекали американскую молодежь в Калифорнии, открывая ей правду о России, оклеветанной темными силами революции.
Сам же Петр Николаевич (вероятно, под влиянием сотрудничества с ним в газете белой Северо-Западной армии «Приневский край») причислял к «литературным генералам» А.И. Куприна, насквозь лживый «Поединок» — плевок в лицо Русской Императорской армии, встреченный подлинным ликованием всеми врагами России! — которого заслуживает не литературных лавров, а срывания любых погон и разжалования в «литературные рядовые».
К сожалению, даже такой независимый мыслитель, как П.Н. Краснов, оказался не вполне свободен от столь презираемого им «прогрессивного общественного мнения», формируемого — как в России дореволюционной, так и в русской эмиграции и тем более в нынешней России — прессой, отличающейся весьма специфическим углом зрения на русскую историю. Видимо, это влияние сказалось на Петре Николаевиче и в его самом известном романе «От Двуглавого Орла к красному знамени», в котором он дает вполне «думскую» и «светско-петербургскую» характеристику Г.Е. Распутина, а, характеризуя Государыню Императрицу, едва ли не преступает границы, дозволенные для верноподданного.
В дальнейшем, в написанном в 1930 году романе «Ложь», Петр Николаевич уже сам показывает и разоблачает механизм, созданный врагами исторической России с целью опорочить Светлое Имя Государя Николая Александровича и Его Августейшей Семьи — но на осознание этого даже такому светлому уму, как Краснову потребовалось немалое время.
Впрочем, путь первопроходца никогда не бывает легким, а генерал Краснов всю свою жизнь был во многом именно первопроходцем — например, в создании — впервые в истории русской военной мысли! — дисциплины под названием «военная психология» и попытке ее практического внедрения уже в период гражданской войны, на Дону, в курсы подведомственных ему, как Донскому Атаману, военных учебных заведений. Он был первопроходцем и в разработке поистине гениальной концепции, которую так и не смогли понять и оценить окружавшие его лидеры Белого движения — концепции превращения развязанной большевиками гражданской, классовой войны — в национальную войну против Третьего Интернационала, что уже тогда давало шанс одолеть большевиков.