— Ты ему представился?
— Естественно, я должен был ответить, моя дорогая, когда он первым это сделал. Вежливость требовала. И я вовсе не стыжусь признаться, кто я такой.
— Я только имела в виду... Ты думаешь, это было безопасно? У тебя не было сопровождающих, возможно, тебя было трудно узнать.
— А дальше будет самое интересное, Изабелла. До сих пор я всегда чувствовал себя в безопасности в Дуэнасе. Может быть, я был слишком беспечен? Маленькая инфанта ещё долго будет нуждаться в своём отце.
Изабелла недоверчиво улыбнулась, многозначительно посмотрев на Беатрис. «Видишь? — говорили её глаза. — Он вернулся».
— Я не хотел есть, потому что уже поужинал; но я видел, что Гонсалво страдает от голода. Я спросил, не хочет ли он перекусить. Трижды он отказывался, каждый раз всё неувереннее, и в конце концов уступил. Он прикончил целую курицу. Я никогда не видел человека, который ел бы так быстро, не запачкав пальцев выше первой фаланги. Но его украшения были подлинными, он не заложил их. Это поразило меня.
— Будучи младшим сыном, он зависит от старшего брата, и должен считать каждый мараведи, который тратит, — сказала Беатрис. — А сейчас даже у такого вельможи, как его брат, нет денег.
— У тебя-то есть, — насмешливо сказал Фердинанд.
Беатрис беспомощно пожала плечами:
— Андрес говорит, что это все деньги короля Генриха. Я никогда не разговариваю с ним на эту тему.
— Гонсалво де Кордова заплатил за свой обед весьма оригинальным способом, — продолжал Фердинанд. — Где-то на улицах, по которым он бродил, он услышал смутные разговоры о заговоре против нашей жизни. Моей жизни, Изабелла, твоей и маленькой инфанты. Я должен был предвидеть, что Виллена, Генрих и эта испорченная женщина Хуана не смогут удержаться от страшного преступления — убийства беззащитного ребёнка. Но я не мог в это поверить...
Изабелла прижала руку ко рту, чтобы удержаться от крика.
Фердинанд спокойно продолжил:
— Можно было бы отбросить эти слухи как безосновательные сплетни или отнести их на счёт преувеличений романтического ума, которым, похоже, обладает Гонсалво, что доказывают его не отнесённые в заклад драгоценности. Но, к сожалению, есть и другие доказательства. — Он вытащил из кошелька измятый и сложенный в несколько раз маленький листок бумаги. — Каррилло прислал мне через монаха это таинственное послание. «Погода в Дуэнасе становится угрожающей». Оно подписано по-латыни, но это может означать только «Архиепископ Толедо». О том, почему он предупреждает меня таким странным способом, я могу только догадываться. Может быть, он опасается оскорбить своего брата, хозяина этого города, из которого он получает доход. Может быть, его брат переметнулся на сторону короля. Или это сделал Каррилло. Я не знаю. Положение достаточно сложное.
Изабелле стало страшно.
— Но он же предупредил нас, Фердинанд.
— Наверное, совесть заговорила. Но сделал это тайно.
— Мы должны немедленно покинуть Дуэнас, — сказала Изабелла.
— И куда же мы отправимся? — спросил Фердинанд, — Разве что в Арагон?
Изабелла, которая так ненавидела слёзы, расплакалась.
— Спасибо, муж мой. — Она знала, чего ему стоило сделать такое предложение.
Если им придётся бежать в Арагон, позорно бежать из Кастилии, это будет означать конец всем мечтам об объединении, конец амбициям и надеждам. Вполне вероятно, их бегство закончится войной, в которой Арагон может потерпеть поражение. И тем не менее он предложил уехать в Арагон.
— Вы ни за что не должны покидать Кастилию! — возмущённо воскликнула Беатрис.
— Ты говоришь это мне? — сердито спросил Фердинанд.
— Поезжайте в Сеговию! Мой муж защитит вас!
— Андрес де Кабрера — человек короля!
— Андрес де Кабрера — настоящий мужчина!
Фердинанд посмотрел на жену. В её глазах он увидел решение.
— Мы едем в Сеговию, — сказала Изабелла.
Глава 14
Так как угроза была слишком неопределённой, Фердинанд заявил, что доверять нельзя никому, и поэтому Изабелла оставила большую часть своего двора в Дуэнасе.