— Прекрасная герцогиня Эльза! Я — рыцарь Лоэнгрин. Я пришел вступиться за твою честь. Признаешь ли ты меня своим защитником?
Синие глаза юноши лишь на миг встретились с глазами Эльзы, и надменная дочь герцога Брабантского почувствовала, как дрогнуло ее сердце.
— Признаю!
— Тогда коня мне! Если он падет, я за него заплачу!
Трижды сшибались в страшном поединке рыцари. Трижды сталь высекала искры, кони с громким храпом взвивались на дыбы. Наконец они зашатались, и противники спешились.
— Еще один такой удар, и я не выдержу! — прошептал в лицо Фридриху Лоэнгрин.
— Я же предупреждал, что не смогу драться «понарошку»! — выдохнул Тельрамунд. — Руби, не бойся — мой шлем крепкий, а голова еще крепче!
И тотчас рухнул под могучим ударом белого рыцаря. Божий суд совершился.
— Как мне отблагодарить тебя, отважный витязь? — прошептала, подходя к Лоэнгрину, Эльза.
— Я люблю тебя, герцогиня! Но знай: орден, которому я служу, запрещает мне открывать свое происхождение и имя моего отца. Станешь ли ты женой того, кто не может назвать себя при всех? Поклянешься ли до венчания не спрашивать, кто я, а после, когда я тебе это скажу, никому этого не открывать?
Девушка подала ему руку.
— Мне кажется, я знаю о тебе достаточно!
Фридрих Барбаросса смотрел на них, качая головой. Как легко сдалась неприступная Эльза!
— Что с рыцарем Тельрамундом? — спросил император, — Он убит?
— Да жив я! — приподнимая голову и отирая кровь со лба, прохрипел барон. — Не повезло, что поделаешь…
— Ты не выдержал Божьего суда! — воскликнул, гневно сдвигая брови, Барбаросса. — Поражение доказывает, что ты солгал. Солгал, поклявшись своим мечом, а оскорбление меча недостойно рыцаря. Прочь с моих глаз, клятвопреступник! Если захочешь в боях искупить свой позор, я буду рад. Но тебе больше нет места ни на ристалищах, ни при дворе. Прочь!..
— Вот так и стал самый знаменитый рыцарь Германии, герой стольких баллад и преданий, изгнанником и бродягой, — помолчав, закончил Эдгар, поймав в ладонь мелькнувшего перед ним светящегося жучка и тут же снова его выпустив. — Правда, многие, кто знал Тельрамунда, все равно сохранили к нему уважение. И тот же император Фридрих, спустя восемь с половиной лет, рад был узнать, что воин, которому у него в стране нет равных, присоединился к Крестовому походу германской армии. Правда, они так и не поговорили меж собой — Тельрамунд шел с войском и сражался как самый обыкновенный рыцарь, не знакомый с императором. Тем не менее после Барбаросса передал барону через своих придворных, что прощает давнюю вину и вновь признает его своим вассалом. Однако, как я понимаю, Тельрамунд и по окончании похода не вернулся в родные места.
— Еще бы! — воскликнула Мария. — После такого незаслуженного позора.
— Да, — кивнул Эдгар. — У настоящих рыцарей это считается несмываемым. Опять же, сама видишь, жена, как благородно он себя ведет: его гонят из родных мест, предают позору, а он, позабыв зло, идет со своими в поход во славу Креста. Ведь он не мог быть заранее уверен, что император тоже проявит благородство и объявит ему прощение. Удивительный человек!
— И удивительный друг! — Мария сморгнула слезинку с пушистых ресниц и шмыгнула носом. — Кто бы еще ради друга отказался от любимой женщины? А он не просто отказался, а еще и унизить себя дал! И какая же дрянь этот его Лоэнгрин!
— Тамплиер, что с него взять? — Эдгар пожал могучими нагими плечами и отмахнулся от того же светлячка, который упрямо вился возле лица. — Храмовники привыкли ко лжи.
— Послушай, — спохватилась Мария, — а ты-то откуда узнал правду? Если Тельрамунд так никому и не признался, что нарочно затеял всю эту историю?
Молодой рыцарь рассмеялся.
— Это — один из тех случаев, что бывают раз лет этак в сто… Незадолго до Крестового похода в Лионе объявили турнир. Знатный турнир, на него съехалось множество рыцарей. Луи тоже в нем участвовал, а я тогда только смотрел да втайне завидовал, хотя и сам себе в том не признавался. Да еще работы у меня в те дни хватало! Представь: понаехала куча рыцарей — дерутся, доспехи портят, мечи ломают, шлемы проламывают. И всем им говорят, что лучший кузнец в Лионе — мастер Эдгар. Ну что ты усмехаешься? Знаешь ведь, что я такой и был.
— Я усмехаюсь оттого, что ты мне рассказываешь про турнир, точно я его не видела! — проговорила Мария. — «Малыш Ксавье» три раза отпрашивался у барона в город, чтобы посмотреть на рыцарей и их битвы. Я даже на дерево залезала! И тебя видела, как ты сидел сбоку, среди ремесленников. Смотрела и представляла, что ты тоже — рыцарь, тоже бьешься на турнире, побеждаешь и награду даришь мне… представляешь? А ведь потом так и случилось!