– Да.
– У этого рыбака есть имя?
– Да. Это Иисус из Назарета.
В следующий миг лицо Эфросин побледнело. Она неуверенно шагнула к кровати, растянулась на ней и взмолилась:
– О, боги Олимпа! Помогите нам, помогите!
На памяти Марии Эфросин еще ни разу не теряла самообладания, несмотря на все невзгоды прошедших лет. Она испугалась. Эфросин шепнула:
– Пойди, принеси вина, да покрепче.
Мария метнулась вниз по лестнице, отыскала на кухне Октавиана.
– Эфросин хочет вина, – взволнованно сообщила она.
Волнение передалось и повару, он не мог припомнить, чтобы хозяйка так переживала. Дрожащими руками он вручил Марии кувшин с лучшим вином, какое было в доме. Когда Мария вернулась в спальню, Эфросин уже немного успокоилась, она просто лежала с закрытыми глазами, сложив на груди руки. Мария плеснула вина в чашу, которую Эфросин тут же осушила до дна.
– Еще, – пробормотала она. – И дай пару одеял, я замерзла.
Мария укрыла ее. Эфросин сделала еще несколько глотков. Потом присела, опершись на высокую стопку подушек. Она все еще была бледна, но голос казался спокойным:
– Теперь, Мария, внимательно меня выслушай. У безумных иудеев есть великая мечта. Должен появиться Мессия, человек Бога, который придет, чтобы освободить иудейский народ. Века шли, один долгожданный спаситель сменял другого, но иудеи всегда оставались разочарованными.
Мария кивнула, она больше, чем Эфросин, знала об этой мечте. Женщина продолжала:
– Ты, конечно, понимаешь, что эта мечта, или миф – как его ни назови – привлекает юных безумцев. Они входят в роль, говорят красивыми словами, раздают обещания и произносят новые пророчества. Я вовсе не считаю их лгунами, нет. Самые безумные из них искренне верят в собственную избранность. Через несколько лет каждый из них был схвачен римлянами и казнен как мятежник. Это правда, ты должна мне верить.
Мария кивала.
– Мой сапожник – иудей, – не останавливалась Эфросин. – Как тебе известно, часть иудеев в городе стала ко мне лучше относиться с тех пор, как я прекратила деятельность дома веселья. Старик Себастиоль, по крайней мере, со мной разговаривает. На прошлой неделе я заказывала ему новые туфли для путешествия. Старик переменился, прямо-таки светился весь.
Она сделала короткую паузу.
– Когда я поинтересовалась, чему он так рад, он рассказал мне о рождении Мессии в Назарете. Мессию звали Иисус, и он странствовал от деревни к деревне, произнося чудные речи, исцеляя слепых и парализованных. Понимаешь?! Твой Иисус – один из тех голодранцев, пророков, внушающих неграмотному народу, что они – посланцы Бога. Как и всех их, его тоже постигнет жестокая смерть.
Уже поздно ночью Эфросин наконец уснула. Мария сидела у изголовья. Она была спокойна. Она помнила слова Иисуса: «Мать переживает, как бы я не сошел с ума», «Я следовал за голосом Бога, который всегда звучит во мне».
На рассвете она написала приемной матери письмо:
«Я еду в Капернаум, хочу взглянуть на него твоими глазами. Не беспокойся, я скоро вернусь…»
Эфросин укоризненно покачала головой, прочтя письмо. Сетонию, который прекрасно видел ее отчаяние, она сказала:
– В Марии проснулась иудейская сущность.
Сейчас Мария вспоминала свой путь на север, каждую встречу и почти каждый шаг. Она надела глухую серую одежду и опустила на лоб платок. Несмотря на ранний час, многие уже были на ногах, простые люди, приветствовавшие друг друга: «Шалом». Однажды какой-то старик остановился, воздел руки и призвал благословение Господне на нее и ее путь. Все говорили на галилейском арамейском, и Мария в том числе, она не забыла язык своего детства.
Когда солнце было в зените, Мария присела у озера перекусить, она взяла с собой хлеб. Ноги, непривычные к долгой ходьбе, отзывались болью сандалии до крови натерли пятки. Она сидела у кромки воды, опустив туда ноги, и спокойно обдумывала все сказанное Эфросин. Еще вчера она видела себя смеющейся в объятиях Иисуса и говорила Ему: «Вот и я». Теперь она решила держаться рядом с большой группой людей, окружавших Его. Посмотреть и послушать, прежде чем сообщать о своем присутствии.
Это не должно было представлять сложность: по словам старика-иудея из Тиверии, народ вокруг Иисуса собирался толпами. И все-таки, попав в городок на северном побережье Галилейского моря, Мария не могла не удивиться. В мыслях она представляла вокруг Него сотни людей, широкое кольцо слушателей с просветленными лицами и взглядами, направленными в центр круга.
Больше всего ее удивила тишина. Было так тихо, что можно было расслышать, как волны с плеском разбиваются о прибрежные камни. Как будто все затаило дыхание.