– А вот и не один! – выпалила Лора, – сегодня утром, говорят, ещё одного убили.
– Кого? – я аж подалась вперёд, не в силах перебороть любопытство.
– Ой, ты новенькая, всё равно никого не знаешь! – хмыкнула Лора. Видно было, что разговор её утомил.
– Кого-то знаю, кого-то нет, – я не собиралась сдаваться. Информация была нужна сейчас. Потому что с дядей Лёней я могла стыковаться и через месяц. А столько ждать в неизвестности – тяжело.
– Да Фавна убили! – зло тряхнула головой Лора. – И попробуй найди!
У меня градус настроения подскочил ещё выше!
Наконец! Моя месть свершилась! Пусть и руками дяди Лёни, но свершилась! Теперь уже можно не бояться. Нет, осторожность проявлять нужно – люди бывают всякие, но уже дрожать от ужаса и омерзения не буду.
Этот ледяной мир стал чуточку чище.
Лора ещё что-то там поговорила и, наконец, утомительная стыковка закончилась.
Зато она дала мне самое главное – информацию. И я теперь знаю, что я отомщена. Спасибо тебе, дядя Лёня! Моя месть свершилась!
Я была так рада. Что чуть не проворонила время дёргать рычаг. Помню только, что танцевала. Потом пела. Жаль, вина у меня не было. Я бы отметила это. А так просто танцевала и пела.
Если бы меня кто-то сейчас увидел, сказали бы, что я сошла с ума. Но я и правда сошла с ума. От радости.
Итак, я свою главную задачу здесь выполнила.
Пора переходить на высший уровень.
Осталось только поблагодарить дядю Лёню и уговорить его уходить вместе со мной.
Настоящий Друг. А здесь, где все одиночки, друзьями грех разбрасываться.
И вот как его уговорить?
Как вариант, если он сам не признается – нужно бы выспросить у общества Свободы (так я их скептически про себя называла). Сам-то он вряд ли признается, какая кошка там пробежала.
Звякнуло время дёргать третий рычаг. Я сбегала, дрнула. Проследила, куда ушла моя молния.
Мне показалось, или впереди что-то было блестящее? Похожее на айсберг.
Хотя, может, показалось. Нужно подниматься вверх.
Ещё раз звякнуло. Я метнулась к кормильне и получила поощрительный приз – деревянную расчёску и маленькую баночку с чем-то, похожим на варенье. Пахло крыжовником и арбузом.
Ну что ж, попробую.
Эх, ещё бы сюда кофе, или на худой конец, чай.
Я так соскучилась по этим напиткам. Не могу без них.
Хотя знаю, что не могу, а вот уже почти два месяца обхожусь.
Расчёска была странная – похожая на два параллельных гребня, закреплённых на общей деревянной пластинке. Вроде как ручная работа. У нас бы в Цюрихе она кучу денег бы стоила. Как бы то ни было, это хорошая вещь. В хозяйстве пригодится. Я попробовала расчесаться – прекрасно, волосы не электризовались, как после пластмассовых расчёсок, к которым я привыкла.
Решила полюбоваться в зеркальце и чуть не заорала от ужаса – краска для волос, которой я всегда красилась, уже давно смылась и теперь мои отросшие корни блистали сединой, которая на фоне моих тёмно-русых волос, выглядела особенно некрасиво.
Да что ж такое-то!
Я чуть не плакала.
И вот что мне теперь делать?!
Эта проблема была почище проблемы с убийством Щукаря и Фавна.
Пока я её решить не могла. Поэтому повязала кусок малинового шелка в виде широкой повязки и пошла на стыковку. Судя по звуку – уже давно кто-то пристыковался и ждёт меня.
Я подбежала к окну. С той стороны причалил крест Николая.
Он стоял и смотрел на меня сквозь стекло. И улыбался.
Он положил что-то в щель и толкнул ко мне.
Я машинально вытащила. И обомлела. Это были цветы. Желтые цветы. Бумажные…
Глава 21
Цветы были вырезаны из бумаги, раскрашенной вручную в желтый цвет. Чем-то они были похожи то ли на астры, то ли на китайские фонарики.
От неожиданности я остолбенела.
Если можно так выразиться.
Представьте, мрачная гнетущая тюрьма-бункер для одинокого узника. Крест, который летает где-то посреди стылой ночи, среди чуждых льдов и равнодушного белого безмолвия. Где впереди лишь бесконечные десятилетия мрачного однообразия: поспал – дёрнул рычаг – поел – дёрнул рычаг – сделал что-то в быту – дёрнул рычаг – … и так весь день, и второй, и третий, и одна тысяча двести сорок восьмой... Где на стенах, выложенных допотопной кирпичной кладкой, единственным украшением являются лишь тронутые ржавчиной трубы. И вот среди всего этого – желтые цветы. Пусть бумажные, пусть сделанные собственными руками. Зато цветы! Словно лучики света.
И я теперь понимаю, что чувствовала Ассоль, когда после многих лет насмешек и травли, вдруг увидела алые паруса мечты.
– Нравится? – спросил Николай с таким непередаваемым спектром эмоций, что я сперва не смогла и слова выдавить.
– Д-да. Очень.
– Я старался, – тихо сказал он и вспыхнул.
Мда, кто бы подумал, что у меня в таком месте появится поклонник. Это приятно. Любой женщине приятно, когда есть кто-то, кому она не безразлична.
Жаль только, что после смерти Бенджамина я словно умерла тоже.
Но тем не менее.
– Николай, – сказала я, – не знаю, какие у вас планы на будущее, но я предлагаю присоединиться ко мне. Конечно, если вы хотите более светлое завтра, чем уготованное этим миром.
– Хочу, – просто сказал он, – а что надо делать? Я готов.
И столько уверенности было в его голосе, что я поняла – этот не подведет. Пойдёт со мной до конца. В общем, первую кандидатуру для тайного Общества я нашла.
Я рассказала ему всё.
Он обещал дёргать рычаг и идти за мной на самый верх.
Когда стыковка закончилась, я прижимала к себе чуть смятые желтые бумажные цветы и улыбалась.
Прошло почти две недели и, наконец, мой крест состыковался с крестом дяди Лёни.
– Ну, здравствуй, Мария! – улыбнулся он мне и подмигнул.
– С-спасибо! – горячо воскликнула я, захлёбываясь от переполнявших эмоций, – дядя Лёня, я – ваша должница, даже не знаю… вы только скажите..!
– Прекрати… Я сделал, что должен был сделать. Хоть что-то хорошее, за годы бесцельного существования здесь.
– Я вам так благодарна…
– Не будем об этом больше, – отмахнулся он, – расскажи лучше, как у тебя дела?
Я начала рассказывать, а потом не выдержала, и перешла на эту тему:
– Ходят слухи, что мы здесь находимся только для того, чтобы дёргать третий рычаг.
– Есть такое, – не стал отрицать он.
– Насколько я вижу по положению вашего креста, вы часто пропускаете, да?
– Да.
– Почему?
– Ох, опасно это всё, – нахмурился дядя Лёня. Ему явно не хотелось об этом говорить.
– Дядя Лёня, а давайте вместе вверх пойдём, а? Там у нас будет достаточно времени, чтобы общаться. Мне рассказывали, что там стыковки хоть и по часу бывают. И даже больше. Будем с вами в шахматы играть
– Ты не понимаешь... – покачал головой старик, – есть некоторые обстоятельства…
– Да какие там обстоятельства! – воскликнула я, злясь на его нерешительность, – А с этими вашими врагами – разберёмся. Кроме того, мы будем вдвоём. Уже легче. Есть ещё один человек, он новенький и тоже готов идти вверх. То есть нас уже трое.
– Все не так просто, Мария…
– Я понимаю это! Но влачить жалкое существования внизу – это невозможно! Ладно бы недолго, а то ведь сорок лет!
– Но я-то живу, и уже не один год.
– И что, вам нравится такая жизнь?
– Да никому не нравится.
– Тогда давайте вместе будем искать выход на свободу! Я верю, что он должен быть! Не может такого быть, чтобы не было! Из любой, даже самой неприступной тюрьмы, всегда есть какой-то выход. Да вы же сами графа Монте-Кристо читали! Если даже он нашел выход, то и мы найдем. Рано или поздно, но найдём!
– Ты начиталась сказок и веришь, Мария, – вздохнул старик, – Поверь, я сколько здесь нахожусь, ни разу ещё не слыхал, чтобы кто-то смог сбежать отсюда.
– А может тюремщики контролируют слухи?