Для чего мне нужны были все эти явно избыточные приготовления? Во — первых, лишний раз отрепетировать порядок развёртывания и последующего действия войск пусть и пока перед малочисленным противником. Во — вторых, дело в том, что хотя сам город Лучин с военной точки зрения ничего из себя не представлял, но я вполне допускал мысль, что здешнюю малочисленную дружину и городское ополчение могли усилить какие — нибудь мои многочисленные недоброжелатели.
Далее озаботился фланговым прикрытием. Самая реальная опасность для флангов — атака пехоты. На обоих флангах поместил артиллерию, для нанесения наиболее эффективного и максимально убийственного для противника фланкирующего огня. Длину запальных трубок очень тщательно можно не рассчитывать, при стрельбе вдоль наступающих колонн ядро или картечная граната всегда найдут для себя множество целей. Так как фланги — ключевое звено в обороне, они нуждаются в особо тщательном укреплении, поэтому на них дополнительно разместили гуляй — города из сцепленных саней и повозок.
Но все эти приготовления станут актуальными, если дело дойдёт до полевого сражения, в чём я крайне сомневался. Окончательно изготовив войска к бою, я направил парламентёра с предложением о добровольной сдаче Лучина.
Святослав Ростиславич с бревенчатых городских стен, с тревожным интересом, наблюдал завораживающую картину — развёртывание огромной армии, что привёл смоленский князь к его владению.
Уныло завывал ветер, сметая с «заборалов» крепостной стены комья снега, закручивая их налету. Никто в его весьма скромном войске даже и не допускал мысли попытаться атаковать противника. И если три десятка дружинников ещё готовы были стоять на стенах, отбивая приступы смолян, то остальные наспех вооружённые лучане — ополченцы были совсем другого мнения. Увидев эту великую силу, что пришла к ним на порог непрошенным гостем, горожане просто перепугались и в один голос предлагали не гневить смолян и сдать им город без боя. Святослав Ростиславич придерживался схожего мнения, осознавая всю тщетность какого — либо сопротивления. Ведь ещё ни один город не смог ничего противопоставить ни войску Владимира Смоленского, ни, что особенно страшило удельного князя, смоленским пушкам, изрыгающим дьявольский огонь и гром.
— Княже, похоже переговорщики от Владимира Изяславича едут…, — отвлекли от невесёлых мыслей Лучинского князя громкие слова произнесённые одним из его бояр — ближников.
— Попробуем поторговаться! — с безнадёгой в голосе произнёс лучинский князь, абсолютно не веря в успех этого мероприятия.
Скоро дубовые створки ворот распахнулись, заскрежетав ржавыми петлями, выпуская наружу трёх лучинских бояр — переговорщиков…
Ещё через час я, находясь в компании воевод, принимал в своём шатре самого Святослава Ростиславича. Князь умел реально смотреть на положение дел, потому не стал запираться в обороне, изначально обречённой на провал. Да и сам он, как выяснилось, оказался весьма грамотным товарищем, в прямом смысле этого слова. Ныне далеко не все князья на Руси, особенно из мелких удельных, владели письмом и счётом.
Князь имел рыжеватую шевелюру, среднее телосложение, в общем, ничем не выдающаяся внешность. Войдя в шатер, он сразу повалился на колени, всем своим видом выражая собачью преданность.
— Возьми меня под свою руку, великий князь!
Глядя на это представление я подумал, какой хороший актёр в лице лучинского князя, пропадает!
— Клянусь послушаться тебе во всём как родному отцу! Служить тебе буду верно, ни мыслями, ни делами супротив тебя никогда не встану.
— Удела — города Лучина ты лишишься, но твои вотчинные владения за городом останутся с тобой. Согласен на такие условия, княже?
— Согласен со всеми твоими повелениями, Владимир Изяславич, — князь покорно опустил голову.
— Хорошо, да будет так! Тебе же лично, Святослав Ростиславич, могу предложить должность наместника Лучинского уезда и столицы уезда — города Лучин. Но, сразу говорю, если тебе не по нраву служба, то можешь удалиться в свою вотчину, помех тебе и иных взысканий за это не будет!
— В Лучине стану вроде посадника? — спросил оживившийся князь, я согласно кивнул головой.
— Буду только рад верой и правдой служить тебе, великий князь! — пафосно произнёс Святослав.
— Хорошо, со своими новыми правами и обязанностями на посту наместника тебя завтра ознакомят.