— Жив — здоров, государыня! — улыбнулся управляющий, слегка качнувшись в стороны.
Параскева окинула боярина подозрительным взглядом.
— Экий ты, боярин, нынче весёлый, — сказала Параскева, неодобрительно покачивая головой.
— Да как нынче можно не веселиться, Параскева Брячиславна!? — искренне удивился Борислав. — Сегодня во всём стольном граде праздник будет! Всяк пей за здоровье государя и за славные победы наших воев! Вестовой, передал приказ государя выкатывать на площади для простого люда бочки с хмельным.
— Да? Ну, тогда ладно, не серчай на меня за сказанное.
Поклонившись еще раз Борислав вышел. Дел сегодня, да и в ближайшие дни обещало быть выше крыши.
Не успела Брячиславна переодеться при помощи служанок, да накинуть на плечи шубейку подбитую лисьем мехом, как со двора раздался громкий возглас.
— ЕДЕТ!!! — и тут же суматошно забился колокол дворовой церкви. Весть о скором приезде государя быстро разносилась по всему городу.
Даже не смотря на показавшихся на окраине Гнёздова государевых ратьеров у продолжавшей при помощи служанок наряжаться Параскевы вновь, в который уже раз, засела в голове словно заноза Инея и старший государев сын, «боярич Владимиров». Муж ещё два года назад предупреждал Параскеву, чтобы она не вздумала чинить козни Инеи и её сыну, в противном случае обещал сослать жену в женский монастырь на веки вечные. И Параскева честно блюла это соглашение, но была бы её воля — развеяла бы по миру всё это ныне вознесённое робичье семейство. Похоже, подобный разговор государь провёл и с противоположной стороной, со своей бывшей полюбовницей. Инея совсем не лезла в государственные дела, не плела интриги в боярских кругах. Жила одна, тихо — мирно, по — вдовьи, растила сына. Владимир ей выдал станки, «воздушные двигатели» и обученного обслуживать эти механизмы рабочего. Так Инея организовала у себя на подворье, подобно многим другим боярам, производство разнообразной текстильной продукции: поддоспешников, парусов, палаток, исподнего белья и другой воинской амуниции. На все эти товары неизменно существовал хорошо оплачиваемый спрос со стороны государства, в частности его военных управлений. И здесь Инея не была исключением, на различные госзаказы так или иначе работало большинство современных производств всего государства, функционирующих, по словам мужа — государя, на новой базе смоленского машинно — станочного оборудования.
А вообще Параскева за недолгие два года замужества узнала об окружающем мире и его законах больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. Она часто посещала занятия в недавно открывшемся Университете, запоем читала научные книги, ну и конечно, пусть и редкое, общение с мужем невероятно приподняло её образовательный уровень. Этой зимой, с разрешения государя, она даже начала сама преподавать в открытой при дворце школе для девушек. По словам мужа в будущем из них должны получиться хорошие учителя начальных классов. Дело в том, что образованным мужчинам — учителям зачастую не хватает терпения заниматься малышнёй с нуля, учить их по слогам читать, выводить буквы при письме. Такая кропотливая, монотонная, требующая усердия работа больше подходит женскому полу. Подумав, Параскева согласилась с доводами мужа и с радостью занялась преподавательской деятельностью. Она учила своих учениц азам письма, чтения и счёта, а уже через год выпускницы этой школы должны будут работать в трёх десятках начальных школ во всех крупных городах Смоленской Руси.
Мысли о своём учительстве отвлекли Параскеву от невесёлых раздумий. Забравшись в карету, она в сопровождении целой кавалькады ратьеров направилась к Успенскому собору, где и готовилась финальная часть торжественной встречи государя.
Было слышно за несколько километров, как Смоленск бил во все колокола. Трезвон получался знатный. Народ выстроился ещё с пригородов Гнёздова, куда мы въехали на рассвете, да так, нестройными толпами, тянулся до самой столицы. Мужчины, женщины, старики, дети, нарядившись в свои лучшие одежды, встречали моё появление радостным, восторженным рёвом. Мне оставалось лишь улыбаться и махать по сторонам рукой.
Возле Успенского Собора, где своего мужа и отца уже с нетерпением поджидали супруга с детьми, состоялся торжественный молебен. Затем, перед собравшимся народом пришлось выступить с краткой, патриотической речью. Моё выступление было принято этой сегодня особенно благодатной публикой просто «на ура», вернее «на славу», поскольку мой голос то и дело тонул в криках «Слава! Слава Владимиру!»