Полк, к моменту нашего прибытия, был выстроен по — батальонно на истоптанном пустыре.
— Здравия желаю, товарищи бойцы! — громко проревел я.
— Здрав — желм — судр! — невнятно отрапортовала солдатская масса.
— Государь, — ко мне на уши снова присел Жижецкий полковник, — справа, что стоит батальон, номер сто девяносто третий, набран в городе Лучин, в центре — сто девяносто четвёртый батальон из города Клин, слева — из Жижеца, сто девяносто пятый батальон.
— Ну что же …, — я задумался, оглядывая коробки бойцов, — стоят хорошо, укомплектованы пока не полностью, доспехи должны до начала ледостава привезти, а боевое оружие уже через месяц доставят.
— Осьмуша, — я оглянулся, обратившись к взятому с собой из Смоленска сигнальщику. — Погоняй — ка ты их по своей науке.
— Слушаюсь, государь! — он вскинул руку к виску и поскакал к своим местным коллегам.
— Сигнальщики! Выйти из строя! — Осьмуша прокричал на замершие перед ним батальоны.
Из коробок каре стали выползать какие — то понурые фигуры барабанщиков, трубачей и сигнальщиков флажковой сигнализации. Собрав всех их в круг он, чтобы не расслышали стоящие чуть поодаль пехотинцы, прошептал им номер команды артикула и затем громко скомандовал:
— Играй!
В ответ трубач задул в трубу, причём просто так, на дурку, без всякого понимания звуковой сигнализации команд. Барабанщики, словно дети, впервые дорвавшиеся до барабанов застучали по ним чёрте — что!
— Звуковые команды ещё не разучали, государь! — повинился, раскрасневшийся как рак, жижецкий полковник.
— Да у тебя даже сигнальщики Устав не знают! — я схватился за голову. — Что уж про остальных пехотинцев говорить! А ну — ка, — я обратился к стоящему рядом Радославу, — собери — ка всех командиров, начиная от взводных и выше, да проверь в присутствии моего десятника знание хотя бы основ воинского Устава и выполнение основных команд.
Полковник, понурив плечи, сопровождаемый десятником, пошёл выдёргивать из общего построения командный состав. Тем временем, матерясь, привезённый мною сигнальщик вырвал у кого — то барабан, и самозабвенно барабаня по нему, одновременно объяснял значение каждой команды и номер артикла. Затем то же самое, комментируя свои действия, он проделал с трубой и флагштоком. Его жижецкие коллеги смотрели на все эти манипуляции — как бараны на новые ворота, словно видели всю эту эквилибристику впервые в жизни.
— Голосовые команды жижецкие командиры понимают, — через некоторое время подскочил ко мне десятник телохранителей Орлик, — звуковые команды ими вообще не отрабатывались!
— Иди, верни комсостав в строй и покомандуй голосом этими батальонами!
— Слушаюсь!
— Батальоны!!! В атаку!!! Шагом марш!!! — громко объявил Орлик и все три колонны нестройной толпой, сбиваясь с шага, тронулись вперёд!
— Стой!!! Раз — два!!! Нале — во!!! — при этой команде людской завал возник сразу во всех трёх колоннах, а я чуть не взорвался от возмущения. Так косячить могли только бойцы самых первых дней службы.
— Арестовать! — рукой я указал на жижецкого полковника, которого мои охранники тут же повалили с лошади. — И этих двоих под замок! — моя рука обозначила уездного главу и местного градоначальника.
Уездный глава что — то было залепетал, но быстро отхватил в ухо и замолк.
— Допросить и выявить всех ответственных за срыв военной подготовки полка!
Последние мои слова уже персонально адресовались присутствующим в свите служащим центрального Управления Внутренних Дел.
Через два часа, в опустевших апартаментах наместника Жижецкого района, полковник УВД Аксен Сбынович докладывал мне о первых результатах следствия.
— Государь, тут дело вот в чём! Бойцы вместо военной подготовки занимались сколачиванием судов на местной Жижецкой верфи! Ежедневно ходили из казарм на соседнюю верфь прям как на работу. Владелец верфи — Власий Сомич, являющийся к тому же племянником главы Жижецкого района, получил большой господряд на строительство дощаников, закупил в Смоленске лесозаготовительное оборудование — целую пилораму, договорился с полковником о привлечении ратников для судостроительных работ. В итоге все довольны: верфевладелец набивает свою машну, полковник тоже не в обиде, а Жижецкий наместник шлёт в Смоленск победные реляции о резко возросшим производстве судов. Да и бойцы многие довольны — получили вместо бердышей и луков плотницкие топоры и занимаются привычным делом — сколачивают и конопатят суда!