1. Главная
  2. Книги
  3. Старк Джерри
  4. Крест на линии Сатурна
  5. Страница 105
Выбрать главу
д­рос­тки соб­ра­лись в до­ме Ка­пел­лы, что­бы при­нять окон­ча­тель­ное ре­шение. Се­год­ня они его вы­пол­ни­ли, и мне­ние ро­дите­лей, род­ных, пре­пода­вате­лей, лю­бых взрос­лых боль­ше не име­ло для них зна­чения. На­селе­ние Го­рода раз­де­лилось на тех, ко­му уже ис­полни­лось пят­надцать и тех, кто не дос­тиг это­го ро­ково­го воз­раста. Раз­де­ление бы­ло пол­ным и бес­по­ворот­ным. До­роги млад­ше­го и стар­ше­го по­коле­ния нав­сегда ра­зош­лись. Взрос­лые от­сту­пили пе­ред Чу­мой, и она уво­дила их из жиз­ни од­но­го за дру­гим. Пе­ред деть­ми, по­хоже, от­сту­пила Чу­ма. Но они ухо­дили са­ми. Из го­род­ских квар­та­лов - в баш­ню Ста­мати­на. Из преж­ней жиз­ни... в но­вую? Дан­ков­ский сто­ял на крыль­це опус­тевше­го особ­нячка Ка­пел­лы, гля­дя вслед ис­че­за­ющим в ту­мане фи­гур­кам. «Там же пол­но за­разы, в этом ту­мане. Воз­душно-ка­пель­ные кон­гло­мера­ты, вер­ная смерть. Впро­чем, де­тей она не бе­рет. Не­веро­ят­но, не­пос­ти­жимо, но факт. Ева!.. ес­ли она вый­дет из до­ма... Да нет, Ева, на­вер­ное, еще не вер­ну­лась. В та­кую рань, в этом ту­мане, она не рис­кнет од­на ид­ти че­рез Го­род. А я рис­кну? Я соп­ри­касал­ся с Пес­чанкой так плот­но и так час­то, как, на­вер­ное, ник­то из жи­телей Го­рода, кро­ме раз­ве что Бу­раха, Ру­бина и слу­жите­лей-мор­ту­сов. По­ка, сла­ва уж не знаю ко­му, обош­лось... Лас­ка го­вори­ла что-то о мо­ем им­му­ните­те... рис­кну». Да­ни­эль раз­мышлял над иде­ей от­пра­вить­ся на Стан­цию. Ес­ли пред­ви­дение Ка­пел­лы ис­тинно, он вско­ре уви­дит и ус­лы­шит приб­ли­жа­ющий­ся экс­пресс. Те­лег­рафная стан­ция раз­ру­шена, свя­зи со Сто­лицей нет. При­быв­шие ру­ково­дите­ли Са­нитар­но­го Кор­пу­са бу­дут нас­то­ятель­но нуж­дать­ся в све­жей ин­форма­ции. Мно­го ли в Го­роде жи­вых и за­болев­ших, ка­кие квар­та­лы в пер­вую оче­редь нуж­да­ют­ся в по­мощи, где раз­местить при­быв­ших ме­диков и раз­вернуть по­левой гос­пи­таль. Не ис­клю­чено, вмес­те с Кор­пу­сом при­будет кто-ни­будь из его зна­комых, вы­пус­кни­ков или пре­пода­вате­лей Им­пер­ской Ака­демии. Бу­дет неп­ло­хо, ес­ли их встре­тит ос­ве­дом­ленный че­ловек, спо­соб­ный быс­тро и тол­ко­во ввес­ти но­воп­ри­быв­ших в курс де­ла. «Пой­ду на Вок­зал», - Дан­ков­ский спус­тился к на­береж­ной Жил­ки, свер­нув вверх по те­чению. Ре­ка нес­пешно тек­ла меж по­логих бе­регов, за­рос­ших ло­пуха­ми и по­лынью, по­битых пер­вы­ми за­мороз­ка­ми. Под­нявший­ся ут­ренний ве­тер, сла­бый, хо­лод­ный, ше­велил листья на мос­то­вой, по­малень­ку раз­го­няя ту­ман. Пах­ло зас­то­яв­шей­ся сы­ростью и гарью - дол­жно быть, до­горал вспых­нувший вче­ра днем Гос­пи­таль. Ба­калавр до­шел до кон­ца ка­мен­ной на­береж­ной, про­тис­нулся меж­ду пруть­ями ре­шет­ки на тер­ри­торию при­мыкав­ших к ре­ке Скла­дов. Впе­реди по­каза­лись очер­та­ния пе­реки­нуто­го че­рез Жил­ку же­лез­но­дорож­но­го мос­та, по ко­торо­му бе­жала уз­ко­колей­ка к Тер­митни­ку. Го­рожа­не проз­ва­ли мост Мед­ным. За ним на­чина­лась та часть Скла­дов, ко­торой вла­дели Дву­душ­ни­ки, шай­ка Нот­ки­на. Под опо­рой мос­та ды­мил жи­день­кий кос­те­рок. У кос­тра си­дели под­рос­тки, чет­ве­ро не то пя­теро - ед­ва за­видев их, Да­ни­эль пос­пе­шил ук­рыть­ся за ос­татка­ми ста­рой кир­пичной сте­ны. Не из ос­то­рож­ности - хо­тя все маль­чи­ки бы­ли во­ору­жены, кто об­ре­зом ар­мей­ско­го ка­раби­на, кто изящ­ной охот­ничь­ей вин­товкой, яв­но из кол­лекции Ге­ор­гия Ка­ина - но от не­ожи­дан­ности. По­чему они здесь, ес­ли все уце­лев­шие под­рос­тки Го­рода этим ут­ром сте­ка­ют­ся к Мно­гог­ранни­ку? Ко­го-то ждут? Ко­го? Маль­чиш­ки выг­ля­дели со­вер­шенно спо­кой­ны­ми. Один во­рошил вет­кой в зо­ле, у дру­гого в ру­ках по­яви­лась ги­тара, и ба­калавр с изум­ле­ни­ем ус­лы­шал струн­ный пе­ребор. ...Ког­да за­кон­чи­лось все, мы осоз­на­ли, что ос­та­лись ни с чем. Ге­нера­лы де­лили по­беду за на­шим пле­чом. Мы сто­яли на ко­ленях в хра­ме сре­ди ты­сяч све­чей, Бла­года­рили не­бо за пра­во по­жить еще. Ко­раб­ли ухо­дили без нас, нас не бра­ли на борт, А в га­зетах пи­сали, что каж­дый уце­лев­ший ге­рой. На­шим до­мом, по­хоже, на­дол­го ста­новил­ся порт, И ра­да нам бы­ла толь­ко та, что зва­лась Сес­трой... С ги­тарой па­рень об­ра­щать­ся умел, а го­лос у не­го был дет­ский, ло­ма­ющий­ся, хрип­ло­ватый. Дан­ков­ский, ста­ра­ясь не шу­меть, сполз спи­ной по кир­пичной клад­ке, при­сел на кор­точки. Ему вдруг звер­ски за­хоте­лось ку­рить - до све­ден­ных скул, до дро­жи в паль­цах. Эту пес­ню он знал. За нее в свое вре­мя ис­клю­чали из Уни­вер­си­тета с «волчь­им би­летом». И уж ни­как не три­над­ца­тилет­не­му пар­нишке ее петь. ...Не­от­прав­ленные пись­ма, как ис­пу­ган­ные пти­цы в сил­ках, Ло­мали крылья, про­падая в по­чер­невших ле­сах Ста­руха вы­носи­ла мер­твых на кос­тля­вых ру­ках, Жи­вые те­ряли ра­зум, заг­ля­нув ей в гла­за. Мы сто­яли по гор­ло в тря­сине, улы­ба­ясь вес­не, Мы глох­ли от взры­вов, мы ви­дели ве­щие сны, Мы сжи­гали де­рев­ни, и пла­вилось сол­нце в ог­не, Мы зна­ли слиш­ком мно­го та­кого, че­го знать не дол­жны... Пе­вец прер­вался, за­каш­лялся, сип­ло поп­ро­сил: - Стри­жик, дай фля­гу. Гор­ло про­мочу. В ут­ренней хруп­кой ти­шине все зву­ки раз­ли­чались со­вер­шенно от­четли­во. За­буль­ка­ла фля­га. Дру­гой го­лос спро­сил: - Это про Бе­лый Бе­рег, да? Го­ворят, жут­кое де­ло бы­ло. - Там, зна­ешь, та­кое бы­ло... - за­дум­чи­во про­из­нес тре­тий. - Что там бы­ло - про то в га­зетах не на­пишут, а хоть и на­пишут, да сов­рут. Го­ворят, нап­ри­мер, бы­ли ан­типра­виль... Ну, в об­щем, мя­теж про­тив Им­пе­рии. Во­ору­жен­ный и оп­ла­чен­ный эти­ми... кон­федра... ну, вра­гами, в об­щем. Ко­торые за Горь­кой ре­кой. Толь­ко врут они все. Вот у Яри­кова дя­ди свод­ный брат слу­жил в Де­вятом ле­ги­оне, том са­мом, чу­дом уце­лел. Рас­ска­жи, Яр. - Да я уж рас­ска­зывал, - не­охот­но ска­зал пе­вец. - Че­го рас­ска­зывать. Свод­ный без но­ги вер­нулся, так и пь­ет с тех пор... Луч­ше пес­ню до­кон­чу. - А я не слы­шал! и я! - за­гал­де­ли двое на­пере­бой. - Прав­да, что там на­ем­ни­ки с им­пер­ской гвар­ди­ей схлес­тну­лись? А... - Да ни­чего не прав­да, - с до­садой пе­ребил Яр. - Га­зеты боль­ше чи­тай, в них и не та­кое на­пишут, по­нял? Лад­но. Рас­ска­жу. Был там до вой­ны ры­бац­кий го­родок. В вой­ну пос­тро­или порт, по­сади­ли гар­ни­зон и во­ен­но­го ко­мен­данта. И вот сол­да­ты... не гар­ни­зон ко­торые, а дру­гие... ни­какие они бы­ли не на­ем­ни­ки. Прос­то де­моби­лизо­ван­ные ве­тера­ны Де­вято­го ле­ги­она, зас­тряв­шие в ожи­дании тран­спор­тов, что­бы вер­нуть­ся по до­мам. Ра­неные, или ко­торые на по­быв­ку еха­ли, или увеч­ные ка­леки, как свод­ный. А у нас тог­да слож­ные от­но­шения бы­ли с Кон­фе­дера­ци­ей. Все жда­ли, с кем они со­юз под­пи­шут, с на­ми или с те­ми, и ве­лено бы­ло счи­тать, что Кон­фе­дера­ция - это ве­ро­ят­ный про­тив­ник. Бе­лый Бе­рег сра­зу стал вро­де как на ли­нии фрон­та. Ве­ро­ят­ный про­тив­ник-то вон, ру­кой по­дать, за Горь­кой ре­кой. Дя­дя го­ворил, та ре­ка - од­но наз­ва­ние, с од­но­го бе­рега на дру­гой - кам­нем доб­ро­сить. Горь­кая впа­да­ет в Ага­товый за­лив, а там и ку­рор­ты, и рыб­ные фер­мы, и ры­бачьи фло­тилии - что на­ши, что кон­фе­дера­тов - и все друг дру­га зна­ют. У вся­кого пол­но родс­твен­ни­ков на дру­гом бе­регу ре­ки и по ту сто­рону за­лива. Это ж до Сму­ты бы­ла од­на стра­на, ты на уро­ках что де­лал, мух хле­балом ло­вил или на дев­чо­нок пя­лил­ся? - А че­го я-то?.. Яр, да­вай даль­ше! - Даль­ше те­бе... Ди­винов, ко­мен­дант Бе­лого Бе­рега, то ли умом был тро­нутый, то ли слу­жака из тех, ко­му од­ну из­ви­лину фу­раж­ка на­тер­ла. Мо­жет, выс­лу­жить­ся хо­тел, кто его зна­ет. Пов­сю­ду ему шпи­оны кон­фе­дера­тов ме­рещи­лись. Как-то раз при­казал обс­тре­лять лод­ки, что воз­вра­щались с ноч­но­го ло­ва. По­весил ко­го-то, яко­бы за прес­тупный сго­вор - а у пар­ня прос­то не­вес­та жи­ла за Горь­кой, вот он к ней каж­дый день и мо­тал­ся на лод­ке ту­да-сю­да. Ко­неч­но, мес­тные воз­му­щались, но до по­ры тер­пе­ли. А по­том ко­мен­дант при­казал кон­фиско­вать все ры­бачьи лод­ки. Чтоб не пла­вали че­рез Горь­кую - вро­де как шпи­онаж в поль­зу вра­га и все та­кое. Лод­ки-то заб­ра­ли, а чем лю­дям жить? На По­бережье ис­по­кон ве­ков рыб­ной лов­лей кор­ми­лись. Зем­ли там кра­сивые, но под по­сев не год­ны, на них толь­ко сос­на да мож­же­вель­ник хо­рошо рас­тут, а рожь или там пше­ница - ни за что. Ну, ры­баки пош­ли к уп­ра­ве, ста­ли свое об­ратно тре­бовать. И же­ны ры­бац­кие с ни­ми бы­ли, они ж мир­но шли, не ду­мали, как обер­нется. Ди­винов при­казы­ва­ет: «Ра­зой­дись!» - они ни в ка­кую. Тог­да ко­мен­дант под­нял по тре­воге гар­ни­зон... Рас­сказ­чик умолк, за­дум­чи­во пе­реби­рая стру­ны. - И что? - жад­но спро­сил кто-то. - Тут и на­чалось, - вздох­нул Яр. - Сол­да­ты да­вай прик­ла­дами их мор­до­вать, и, ви­дать, в раж вош­ли. Дош­ло до шты­ков, и до стрель­бы. Мно­гих по­кале­чили, ко­го и вов­се нас­мерть... Ра­зог­на­ли, в об­щем... Ди­винов по­бед­ный ра­порт в сто­лицу пос­лал, мол, выс­тупле­ние враж­дебных аген­тов по­дав­ле­но... А на сле­ду­ющий день к уп­ра­ве уже не толь­ко ры­баки приш­ли, но и ле­ги­оне­ры с ни­ми - по­перек гор­ла им ста­ло та­кое пас­кудс­тво. Ор
~ 105 ~