ак известно, хорошо, а много... - Если кто и создаст панацею, то это будут либо Бурах, либо Рубин, - Каина была, как всегда, категорична. - И я не верю в Санитарный Корпус. - Вот как? - поднял брови Данковский. - Хм, любопытно. А позвольте узнать, Мария, отчего вы столь решительно отказываете в медицинских способностях вашему покорному слуге? Я ведь тоже не сижу сложа руки. - Ради Великой Степи, не обижайтесь, мэтр. Знаете, это суждение совершенно иррациональное, на уровне чувства, а не логики. Предощущение, если угодно. Может быть, оттого, что Бурах и Рубин - местные, а вы - нет. Песчанка ведь тоже местная тварь, против нее нужен не столичный доктор, а мудрый менху. Вы, безусловно, знаете степной фольклор? Вам знакомо название «шабнак-адыр»?.. - Кстати, Стаха я вчера видела, - вставила Люричева. - Лара, хочешь добрый совет? Ты бы заставляла его есть хотя бы раз в день. Иначе он скоро сойдет за собственное отражение. Лара покраснела и быстро опустила голову. Анна фыркнула, Мария строго поджала губы. Во исполнение долга перед гибнущим городом Лара трудилась сестрой милосердия в Карантинном госпитале. И тихонько, боязливо обожала распоряжавшегося там Стаха Рубина - в чем не призналась бы даже под угрозой мучительной смерти. - А вот где и что делает нынче Потрошитель, никто не ведает, - добавила Люричева. - Ю-юлия, - укоризненно протянула Каина. - Вот не ждала от тебя. К чему это уничижительное прозвище? Еще понятно - услышать от какого-нибудь перепуганного мастерового, но ты... Бурах - гаруспик, Знающий Линии, наследник рода менху. Правда, он слишком долго пробыл в Столице, и академическое обучение изрядно его испортило. Но он из Уклада, а это не забывается, это - в крови. Сейчас ему очень трудно. Он пытается понять, вспомнить... - ...А чтоб память возвращалась побыстрее, потрошит ночной порой зазевавшихся прохожих. Я уверена - его слишком рано оправдали! - Анна Ангел раздраженно плеснула в свой бокал остатки темного, почти черного вина. - Никто ведь не отрицает, что убийства с расчленениями начались со дня его приезда в Город? Он и возвращение свое отметил тем, что устроил бойню в железнодорожном тупике! - Человек имеет право защищаться, когда на него нападают, - вступилась Ева. - Его пытались убить по ложному обвинению! - А позже? Когда его арестовали над трупом этой несчастной степнячки? - стояла на своем певица. - Он зарезал ее, вскрыл и собирался... - Анна, не говорите о том, чего не знаете. Ее, как и многих, сгубила Чума, - перебил бакалавр. - Если делить вину по справедливости, то я тоже приложил руку к ее смерти. Мне были нужны образцы живой, но зараженной ткани. Точнее... простите за физиологические подробности... ткани сердечной мышцы, печени, селезенки, надпочечников на стадии первичного некроза. Добыть их можно лишь при анатомировании еще живого, но обреченного больного. Рубин наотрез отказался мне помочь, для него любой пациент имеет право на надежду, покуда дышит. Я вынужден был обратиться к гаруспику. Бедная девушка умерла ради того, чтобы десятки человек смогли выжить... - И что же, они выжили? - саркастически осведомилась Ангел. - Нет? Значит, бедная девушка умерла напрасно? Ай-яй-яй. Зарезали, распотрошили ни за что, ни про что. Данковский совершенно бешеным взглядом уставился на певичку. Анна выдержала этот взгляд с выражением полнейшей безмятежности на кукольном личике. Лара Равель поспешно тронула струны. ...А в море ночи черные, а в море ночи длинные, Встают со дна флотилии погибших кораблей... И движутся, как призраки, под спущенными флагами, Их провожают к берегу Нептун и Водолей... А над высоким берегом летали чайки белые, И маленькая барышня кормила их с руки. Смотрела в море черное, смотрела и печалилась - Ее в ночное плавание не взяли рыбаки... - Предлагаю на ближайший час полностью запретить любые разговоры о Чуме, - решительно произнесла Люричева. - Хватит о ней, сыты по горло. Не затем собрались, дамы и господа! Бакалавр, скажите, о чем сейчас более всего говорят в Столице? Политика, скандалы, светская хроника?.. «Салонные танцы, - с легким оттенком былой насмешливости подумала Ева. - Как это важно, как значительно - кто с кем сидел во время чаепития. Маленькие милые игры. Традиции. Сплетни. Сети и решетки. Расчерченные на тротуаре клетки, по которым прыгают на одной ножке дети. А на самом деле? Мне хочется дотронуться до его волос, но я этого не сделаю. Лара мечтает пройтись по Променаду под руку с доктором Рубиным, но ей словно зашили рот, и в присутствии Стаха она молчит, мучительно краснеет и стремглав бросается выполнять любое его указание. Анна, возможно, ненавидит меня, потому что ей самой хочется сидеть рядом с Даниэлем - но тут мой дом, и она вынуждена считаться с моим правом. Анна, говорят, пытается окрутить младшего Ольгимского - а Влад с трудом терпит ее присутствие. Мария - гордячка, сильная и надменная душа. Пока она считает себя будущей Хозяйкой, но еще немного - и она станет Хозяйкой без будущего. И только Юлия - просто Юлия Люричева, выпускница столичных высших курсов, умная и насмешливая. Должно быть, она в душе смеется над всеми нами. Однако и у нее есть своя тайна, свой мрачный секрет. Наверняка есть. Что-то же привело ее в этот Город на краю мира... » - ...Самая модная тема столичных журналов - недоказанные преступления, - увлеченно рассуждала между тем мадемуазель Люричева. Янтарный мундштук в ее пальцах вычерчивал круги и спирали. - Когда преступник вроде бы известен и очевиден, но доказать его вину совершенно невозможно. - Это вроде «Дела о пропавшем наследнике»? - заинтересовался Данковский. - Пять человек сопровождают ребенка на прогулке по старому парку, тот отбегает в сторону, и больше его никто не видит. Только между нами, дамы - я полагаю, один из опекунов таки прикончил бедного мальчика. Теперь ходят устойчивые слухи о передаче фамильного достояния семьи Рогайль в руки боковой ветви. - Еще было похищение Алой Жемчужины, - нехотя поддерживая беседу, припомнила Мария. - Ее ведь так и не нашли, верно? И та девушка из Бод-Бадера, что отправилась покататься по реке на катере с женихом и подружкой. То ли катер перевернулся, то ли кто-то столкнул кого-то за борт... Подружка осталась живехонька и клянется, якобы ничего не помнит, а ее спутников выудили пятью милями ниже по течению... ...Вдоль реки гуляют кони, Волны катятся лазурно. У Марины на ладони Крест на линии Сатурна. Опоздали на смотрины, И ко гробу опоздали, А под камнем у Марины - Сон, исполненный печали. Вьются волосы-колечки, А на платье - пелерина... Видишь, там, на том крылечке - Дети, Ася и Марина... Вдоль реки гуляет ветер, Ходят кони над рекою, Никому на этом свете Нет ни счастья, ни покоя... - тоненько и старательно выводила Лара. В какой-то момент она вдруг поняла, что в гостиной настала тишина, и в тишине звучит только ее песня да гитарный перебор. Песня тут же сбилась, отчаянно смущенная Лара укрылась за старой гитарой, как за щитом. - Какая хорошая песня, - негромко сказал Данковский. - Вы ведь сама сочиняете, насколько я знаю? Марина, надо думать, обобщенный лирический образ, вроде тоскующей Виолетты на причале или Дженни, вечно ждущей милого с войны. А Ася - это Анна или Анастасия? - Марина, - бездумно повторила Ева, обводя взглядом гостиную. Мария смотрит в окно, водя по стеклу кончиком пальца в явной задумчивости. Люричева погрустнела. Грациозно свернувшаяся на диванчике Анна: лазоревый взгляд неподвижен, пальцы обхватили тонкую стеклянную ножку бокала, да так крепко, что костяшки побелели. С чего бы это столичная певица так взволновалась? - Марина... Что-то знакомое, только никак не могу вспомнить... Что в хиромантии означает крест на линии Сатурна? - Эх, гадала мне цыганка... Скверный знак, - вздохнула Люричева. Подняла левую ладонь, развернула к Еве, указала острым ноготком: - Вот она, линия жизни, она же линия Сатурна. У меня тоже есть заметный крест на ее середине. Сомнения, тяготы, тревоги, кончина безвременная, часто насильственная, - она скептически хмыкнула. - Но я в это не верю. Судьбу человек сам творит. - Ой ли?.. - едва слышно прошептала Мария, ни к кому в особенности не обращаясь. - Она придуманная, - еле слышно пролепетала Лар