лы по традиции украшались черепами быков с огромными рогами, в новой довольствовались вырезанной на надгробии фигуркой быка или коровы с теленком. Засохшие и свежие букеты, заботливо расставленные мисочки с молоком и корками хлеба. Маленькая постройка рядом с воротами, часовня для прощания с усопшим и отпевания, она же домик смотрителя. В домике обитала Ласка - белокурое, полупрозрачное, тихое создание четырнадцати лет от роду, дочка смотрителя кладбища, минувшей зимой в пьяном виде сверзившегося в недавно откопанную могилу и сломавшего себе шею. Ласка заняла место родителя. Конечно, обращаться с неподъемной лопатой или киркой ей было не по силам, и тяжелые работы выполняли муниципальные рабочие - а Ласка заботилась об умерших. Подметала дорожки, подновляла цветы, оплакивала покойников - принимая в качестве платы только бутылки молока и буханки хлеба, и упрямо отказываясь от денег. Бакалавр познакомился с Лаской мерзким дождливым вечером, когда ему не посчастливилось налететь на компанию мародеров, грабившую дом. У Данковского не было оружия, однако он рискнул вмешаться - что привело к погоне через вымершие Сырые Застройки и лихой рывок через железнодорожную колею к воротам кладбища. Соваться туда преследователи не рискнули, пошвыряли камнями через забор, громогласно угрожая достать беглеца и на том свете, и сгинули. Из своей сторожки на шум выглянула Ласка - бледное привидение, асфодель с лугов загробного мира, сошедший в обитель грехов ангел. Ее невозможно было представить сердящейся или возмущенной, она брела через жизнь с робкой улыбкой на устах, всякий вечер выставляя на могилы цветы и ритуальные миски с молоком. Глядя на Ласку, бакалавр никак не мог отделаться от пугающей мысли о том, что для тихой девушки все они - ходячие мертвецы, которым пока не пришел срок улечься в могилы. По-настоящему они заинтересуют Ласку только после смерти. Чуть позже он узнал о маленькой смотрительнице кладбища еще кое-что. Пусть Ласка редко покидала свои владения - только до ближайшей продуктовой лавки и сразу обратно - она непостижимым образом была в курсе городских новостей, особенно тех, что касались подростков. Враждуют ли нынче ребячьи шайки, где отыскать ту или иную личность, у кого из ребят можно выгодно обменять таблетки корректоров на провиант и патроны. Ласка сидела на крыльце своего покосившегося домика, плела гирлянды из сухой и ломкой травы, перешептывалась с мертвыми и знала все. Бакалавр надеялся, что молоденькая хранительница кладбища подскажет ему, где искать Веронику Ольгимскую. И убеждал себя в том, что Вероника не окажется точным подобием своего братца, не обернется уродливым отражением в расколотом зеркале. Когда Данковский вошел в ворота кладбища - чугунные, глубоко утонувшие под собственной тяжестью нижней кромкой в земле и навеки застывшие в таком положении - то наткнулся на совершенно идиллическую сценку. Подле сторожки теплился костерок, над огнем булькал закопченный кофейник. Настоящего кофе в лавках давно не осталось, горожане жарили, мололи и заваривали желуди в смеси со степными травами - но плывший над костерком пряный аромат приятно щекотал обоняние. Ласка сидела на ступеньках, рассеянно-доброжелательно созерцая окружающий мир и покачивая на коленях страшненькую тряпичную куклу в наряде из белых лоскутков. Компанию ей составляли двое подростков. Аккуратно-опрятная девочка в лиловом платье, похожем на гимназическую форму, с белым отложным воротничком. Долговязый мальчишка - черная кожаная куртка с декоративными заклепками и звякающими цепочками, черные широкие брюки, коротко остриженный бобрик темных волос. Девочка в лиловом повернула голову на звук шагов, в локонах цвета бронзы вспыхнули солнечные искорки. - Мэтр Даниэль, - светло и приязненно улыбнулась Ники Ольгимская. - Принесла нелегкая, - чернявый подросток скривился, наградив Данковского убийственным взглядом, куда больше подходившим взрослому человеку, чем мальчишке неполных пятнадцати лет от роду. - Каспар, я тебя тоже люблю, - огрызнулся Даниэль. Каспар Каин по прозвищу Хан порой становился еще более невыносимым, чем его старшая сестра Мария. А еще мальчишка начинал прямо-таки беситься, если замечал столичного ученого поблизости от Ольгимской-младшей. Юношеская ревность должна была казаться забавной - да вот беда, почему-то не казалась таковой. Иногда Данковский думал, что с Каспара сталось бы в точности уподобиться своему кумиру Ястребку, герою нашумевшего фильма, вожаку подростковой банды - и прикончить того, кто представал в его глазах соперником. Невзирая на разницу в возрасте. Потому мэтр Данковский разумно предпочел не вмешиваться в отношения между юными наследниками двух наиболее значимых семейств Города, ограничиваясь ироничными подтруниваниями. Но сейчас ему было не до шуток. - Что-то случилось, мэтр? - как Данковский не старался выглядеть спокойным, Вероника почуяла неладное. Даниэль растерялся: стоит ли рассказывать Капелле о том, как низко пал ее брат, что с ним сделало безумие Песчанки? - Да нет.. Вероника и Ласка вопросительно смотрели на него - глаза цвета ирисов и прозрачные, как ручей - две девочки на пороге превращения в юных женщин, два распускающихся в Степи цветка. Неистребимое ощущение, что Капелла видит его насквозь, со всеми его тайнами, сомнениями и проблемами. - Поразительно точный ответ, - не преминул съязвить Каин-младший. - Хан, ты вызвался следить за кофейником, - мягко напомнила Капелла. - Посидите с нами, мэтр? - Вероника, я вообще-то хотел обсудить с тобой кое-что... - Данковский примерился было сесть на плоский замшелый валун, но вовремя опознал в нем надгробие давно заброшенной могилы. Ласка не пережила бы такого святотатства. Пришлось устраиваться на шуршащей травяной кочке. День клонился к вечеру, над кладбищем висела сонная, умиротворенная тишина. Здешних обитателей не беспокоили ни Чума, ни вопросы морали и этики, ни запах пожаров и сжигаемых трупов. Время здесь остановилось, только побрякивала крышка на закипающем кофейнике. - Слушаю, - девочка одернула чуть завернувшийся подол платья. - Э-э... - Даниэль понял, что не представляет, как толком начать разговор. «У твоей семьи очень большие неприятности?» Будто Вероника сама об этом не догадывается. «Твой брат повел себя, как последняя скотина?» Какой ни есть, а Влад все же ее старший брат, и Капелла любит его. - Вероника, видишь ли... - Капелла, - поправила младшая Ольгимская. - Хорошо, Капелла. У меня... твой отец нынешним утром поручил мне кое-что. Он хочет, чтобы ты сегодня покинула Город, - бакалавр покосился на вскинувшегося Каспара и неохотно добавил: - Можешь прихватить с собой ручную зверюшку. У меня есть разрешение на пересечение кордонов, вам помогут добраться до Бод-Бадера, и... - Вы виделись с Владом? - перебила Вероника. Обычно она никогда так не делала, вежливо и внимательно выслушивая все, что желал сказать собеседник. Спросив, сама и ответила: - Да, виделись. Узнали то, что он пытался скрыть. Он, должно быть, был сильно не в себе, раз ударился в откровенность. А вы потрясены. Ники сжала маленькие кулачки. Ласка успокаивающе притронулась к ее плечу, Хан придвинулся ближе. - Влад не виноват, мэтр. Он просто хотел уехать отсюда. Очень хотел. - Не виноват? - Даниэль не поверил услышанному, некстати вспомнив, как Влад в запале называл свою сестру «блаженной». - Капелла, ты... ты знаешь, что натворил твой братец, и считаешь его невиновным?! - Его вина намного меньше, чем кажется со стороны, - настойчиво повторила Капелла. - Влад оказался... как это называется... заложником обстоятельств. Ему не повезло оказаться именно тем человеком, на котором сомкнулись линии. Он столкнул лавину - но на его месте мог оказаться любой из горожан. Кто угодно. Все равно было уже ничего не исправить и не предотвратить. Это судьба. Предопределенность. - Капелла, я тебя не понимаю, - устало признался Данковский. - Нет никакой судьбы, в которую вы так слепо веруете. Есть только человеческие подлость и глупость, с которыми тебе прежде н