е доводилось сталкиваться, только и всего. - Да, а Мать Бодхо - всего лишь большая толстая корова, - кивнула Вероника. Хан, шипя сквозь зубы, снял кофейник с железной перекладины и разлил буроватого цвета жижу по мятым жестяным кружкам. Бакалавр взял ту, что оказалась поближе к нему, прихватив ее рукавом кардигана. Он едва успел сделать первый обжигающий глоток, как младшая Ольгимская, вздохнув, сообщила: - Спасибо, что нашли меня и передали слова моего отца. В последнее время мы... не слишком ладили. Я понимаю, он пытался напоследок позаботиться обо мне. Но я никуда не поеду. И Хан тоже, верно? - Угу, - с готовностью подтвердил мальчишка. Только чудом Данковскому удалось не поперхнуться и не выплюнуть состряпанный подростками горчайший настой себе под ноги. - Вероника. Капелла. Тут нет никакой речи о «поеду - не поеду». Ты обязана уехать. Должна жить. Песчанка не вечна, вполне может сложиться так, что ты... ты окажешься единственной наследницей фамильного предприятия. Ты не можешь рисковать собой. «Наверное, такими же словами Тяжелый Влад убеждал наследника в том, что его место - за столом совета директоров фабрики и никак иначе...» - эта мысль принесла с собой гадливенькое отвращение. - А как же они? - Капелла махнула свободной рукой в сторону кладбищенской ограды и видневшихся за ней городских крыш. - Скоро прибудет Санитарный Корпус, они сумеют остановить эпидемию, - собственные слова казались бакалавру картонными и нелепыми, как любая дурно состряпанная ложь. - Ага, сумеют - держите карман шире, - не удержал язык за зубами Каспар. - Капелла, ты не можешь помешать тому, что происходит, и не можешь ничего изменить, - Даниэль пытался отыскать по-настоящему весомый аргумент, тот, который убедил бы упрямую и умную девицу в его правоте. - Только избежать общей участи. - Никто не может ничего изменить, - Капелла осторожно вращала кружку между ладонями. - Но можно остаться рядом. Можно видеть. Можно научиться понимать и замечать, как на пепелище вырастает новая трава... - Пассаж из опуса мадам Чарнской или твое собственное сочинение? - желчно осведомился Данковский. - Красивые слова, только за ними ровным счетом ничего не стоит. На этом пепелище растут только надгробия, и я не хочу, чтобы на одном из них высекли твое имя! Он невольно повысил голос, и Ласка нервно дернулась, прижимая куклу к плоской груди. Да, конечно, на детей нужно воздействовать спокойным убеждением и твердостью авторитета, но у здешних ребятишек имелись собственные авторитеты. Столичные педагоги быстро бы впали в отчаяние, доведись им иметь дело с Вероникой и ее малолетними приятелями со Складов. - Вы совсем не верите в судьбу, мэтр Даниэль, зато охотно верите в худший поворот событий, - Вероника едва заметно улыбнулась. Осторожно отпила глоток чуть остывшего «степного кофе». - А я думаю, что случившееся с нами вполне может быть заслуженным наказанием... - Ниспосланным свыше? - Данковского аж передернуло. - Капелла, милая, не ожидал услышать от тебя... подобного. Отчего же ты с такими настроениями не стоишь в первых рядах сторонников Инквизитора? Тебя бы там приняли с распростертыми объятиями. Или не разгуливаешь по Кожевенниками вместе с компанией полоумных, как они там себя называют, Кукольники? - призывая Чуму покарать тебя за грехи прошлых поколений, а? - Не смейте так с ней разговаривать! - Хан отшвырнул опустевшую кружку, взглядом пытаясь испепелить бакалавра и одновременно бросив руку за пазуху. Левый борт его скрипучей куртки как-то подозрительно оттопыривался - и Данковский не удивился бы тому, что подросток таскает с собой оружие. Раздобытое дома - болтали, у городского судьи, Георгия Каина, подобрана неплохая коллекция охотничьих ружей - или позаимствованное в арсенале Добровольной Дружины. Бакалавру совершенно не улыбалось схлопотать пулю в лоб от сумасбродного пацана, и он примиряюще вскинул руку: - Хан, не горячись. Подумай хоть разок, сделай мне такое одолжение. Что проку с вашего бессмысленного самопожертвования? - Это наш Город. Мы его не покинем, - упрямо наклонил голову Каспар. Подростки явно не собирались отступать от своей бредовой идеи, и Данковский машинально прикинул соотношение сил. Допустим, ему удастся сбить Каспара с ног (хотя мальчишка наверняка так просто не сдастся) и отобрать спрятанный под курткой ствол. И что дальше? Волочить их через городские кварталы к Сухому Мосту - Хана за одну руку, Веронику за другую? - Мэтр, не бойтесь за нас, - ворвался в его размышления звонкий голосок Ольгимской-младшей. - Это... это как дороги и тропки в Степи. Все они рано или поздно куда-то выводят, а сейчас мы дошли до развилки. Мы любим этот Город, мэтр, но в нем слишком много лет подряд лгали, обманывали и предавали. Здесь слишком много позабытых могил, заросших травой, о которых никто не заботится. Может, вы правы - когда все закончится, здесь будет огромное кладбище и более ничего. А может, семена прорастут и дадут новые, добрые всходы. Может, над удастся отыскать то, что мы когда-то потеряли в пути и со временем позабыли... - И тебе непременно нужно увидеть это своими глазами? - прищурился Данковский. - Но вы ведь тоже не спешите отсюда уехать, - вполне разумно напомнила Ники. - Хотя у вас есть возможность. Почему бы вам самому не воспользоваться пропуском? - Я - другое дело, - огрызнулся Данковский. - И мы - другое, - фыркнул Каспар. - Вы... - Даниэль на миг поперхнулся воздухом и выпалил то, что давно вертелось на языке, - да вы оба просто сумасбродные юнцы с ветром в голове! Сидите в своей песочнице, несете чушь, думаете, в сказку попали?! - Не надо кричать, пожалуйста, не надо... - Ласка зажала уши и испуганно прижмурилась. Капелла метнулась к подружке, обхватила за узкие плечи: - Мэтр, вы ее пугаете! - И правильно делаю. Может, она напугается до такой степени, что втолкует вам - надо сматываться, пока не поздно! - Нет-нет-нет... - Ласка судорожно закрутила головой, тонкие светлые прядки заметались по воздуху. - Мы не можем, не должны отсюда уходить! Если мы уйдем, кто же тогда нальет мертвым молока? Они огорчатся и покинут нас... - Вот и проваливайте! - Каспар. - Лучшее, что вы можете сделать! Была б моя воля, я б вам дал такого пинка... - Хан! - теперь уже Капелла повысила голос. - Придержи язык! - Извини, - подросток насупился. - Он первый начал. Чего он лезет командовать? - Он всего лишь взрослый, - с неподражаемой интонацией произнесла Вероника и примиряюще взглянула сперва на Каспара, затем на Даниэля. - Здесь неподходящее место для ссор и угроз. Мэтр, я знаю, вы не понимаете нашего решения. Но оно - правильное. Я знаю это. Чувствую. Мы должны так поступить, у нас просто нет иного выбора. А вы... вы бы могли последовать сердцу, а не рассудку. Почему бы вам не пойти в Омуты, и не увезти отсюда Еву? - Еву? - Ники умудрилась так неожиданно сменить направление разговора, что бакалавр опешил. - Капелла, это не самое лучшее решение... - Почему? - недоуменно подняла ровные бровки Вероника. - Она ведь вам нравится, да? Так спасите ее. «Нельзя спасать подруг и приятелей в обход других людей потому, что ты испытываешь к ним чувство личной привязанности, - встрял тихий голосок, обитавший где-то в глубинах души Данковского. - Да, звучит жестоко, но рациональный подход к выбору кандидатур приносит больше пользы, чем эмоциональный. Ева просто хорошенькая девушка, одна из многих, ничуть не лучше и не хуже, скажем, той же мамзель Люричевой. Просто ты остановился в доме Евы, а не в доме Юлии. Просто ее потянуло к столичному гостю, а ты был так занят, что не пресек вовремя ее мечтаний. И теперь весь Город полагает, что между вам что-то есть». - Ева хорошая, - прошелестела успокоившаяся Ласка. - Квочка, - припечатал Хан. - Ее умишка как раз достанет для того, чтобы носить за мэтром его портфель и зонтик. А еще готовить ему завтраки по утрам и таращиться восхищенным взглядом. - Ха-ан.... - укоризненно протянула Вероника. - А что? Это ж правда. Она глупая, эта Ева. Но красивая. - Значит, вы твердо решили? - перебил бакалавр, не позволив разговору уползти в сторону обсуждения личности Евы Ян. - Да, - ответила за всех Капелла. Каин-младший деловито затаптывал костерок, и на миг бакалавром овладело искуше