шат все, благо заинтересованная толпа вновь начала скапливаться у ступенек соборной лестницы. - Знаете, судья, в ходе проводимого расследования вскрылись крайне интересные вещи... касающиеся, как это ни странно, вашей земельной собственности. - Какой земельной собственности? - нахмурился выбитый из колеи Георгий Каин. - Торчащей в Степи за Городом и проходящей по кадастровым документам как «Здание широкого представительно-торгового профиля, оно же Многогранник», - Карающая Длань позволила себе улыбку. Нет, не улыбку, тень, абрис, намек на таковую. Члены братства пресвятой Инквизиции не улыбаются. Даже будучи на приеме у Первосвященника и получая из его рук благодарственную хартию. - Знаете, я была очень удивлена, обнаружив, что здание до сих пор является не муниципальной собственностью, но частным владением. Это намного облегчает мою задачу. Ибо, согласно параграфам 6 и 7 Постановления о чрезвычайном положении в условиях массовых заболеваний, представитель властей имеет неоспоримое право на конфискацию и уничтожение частной собственности, могущей служить источником заражения. Владельцам собственности позже будет вручена соответствующая компенсация. В толпе сдавленно ахнули. Забормотали, зашоркали ногами, передавая услышанное их уст в ухо. - Вы не сделаете этого, - низким, вибрирующим от едва сдерживаемой ярости голосом произнесла, почти пропела Мария. Ее почтенный дядюшка молчал, глядя на Инквизитора чуть выцветшими с возрастом темно-карими глазами под тяжелыми веками. Молчал, то ли в растерянности, то ли готовясь к новой атаке, и не препятствуя сорвавшейся с незримой цепочки племяннице бушевать: - Вы не посмеете! Многогранник наш, ты пальцем его не тронешь! - Посмею, милая, еще как посмею, - доброжелательно кивнула Каиной-младшей Инквизитор. - А ты и твой почтенный дядюшка всецело поддержите меня - как и положено честным гражданам, радеющим о спасении родного города и никак не желающим прослыть саботажниками, выступающими против Церкви. Или ты настолько эгоистична, что для тебя не имеет значения, что станется с твоими родными? У тебя ведь есть отец, Мария... и младший брат, если я верно помню. В спокойные времена вам было вОльно заниматься строительством по своему усмотрению, но сейчас, увы, времена не те. Ваша башня торчит на водоносном пласте, связанном с крайне несовершенной очистной системой боен. Итог закономерен - Многогранник просто источает заразу. Он должен быть уничтожен в ближайшее же время. - Ваши... ваши сведения не соответствуют действительности, - надо отдать ему должное, старый Судья вынес удар, почти не дрогнув. Мария побледнела и шагнула вперед, непроизвольно стиснув острые кулачки, не замечая того, что к ней предусмотрительно подступают блюстители Церкви. - Какая разница? - черный с багровой каймой рукав одеяния Инквизитора взлетел и опал. - В развалинах кишат беспризорники и беглые мясники из Термитника, ходячие источники болезни. Чем меньше останется в Городе потенциальных источников заражения, тем лучше для всех нас, не так ли, Судья? Ты не согласна, Мария? Аглая Лилич не могла выносить одного вида кривой, никчемной постройки - да еще возведенной по соседству с Собором. Башня, многозначительная оболочка для Ничего, кладезь несуществующих тайн, языческий храм Каиных во имя Пустоты. Многогранник должен рухнуть, полыхая дымным, чадящим, очищающим от скверны пламенем. Никто не сможет помешать ей в этом намерении. Стоя на ступеньках Собора, Инквизитор ощущала бьющееся внутри жгучее и немного злорадствующее чувство, выжидая - осмелится Георгий возразить или смолчит, смирившись? Мгновение Лилич надеялась, что схватка грядет, что Судья бросится в эту расставленную для него ловушку... но старейшина семейства Каиных только скрежетнул: - Полагаю, нелепо даже заикнуться о возможности договориться? - О чем вы, Судья? Это необходимо для спасения Города, а для подобной высокой цели все средства хороши, - чуть повела головой Инквизитор. - На вашем месте я бы давным-давно уничтожила эту нелепицу. Вы не удосужились сделать этого, теперь мне приходится выполнять за вас грязную работу. Впрочем, Церковь никогда не гнушается замарать руки ради того, чтобы ее дети были счастливы. Рада, что вы проявили благоразумие и понимание, Судья. Я вас больше не задерживаю. Карающий Бич неспешно, с достоинством повернулась к Каинам спиной, собираясь подняться к вратам Собора. На миг задумавшись о том, был Данковский свидетелем этой цены - или решил поберечь остатки истрепанных нервов и давно ушел. Аглаю удержали. Тонкие пальцы, когтями гарпии впившиеся в черный шелк одеяния. Лилич, не думая, брезгливо оттолкнула их, как смахнула бы свалившегося на одежду паука. Однако пальцы оказались на удивление цепкими. И фирменный взгляд Инквизитора - льдистый, убийственный - не оказал привычного воздействия - ибо наткнулся на такой же, исполненный холодного презрения: - Наша башня чиста и пребудет такой. А ты умрешь в одиночестве и грязи, тщетно взывая о помощи. - Мария, - дядюшка безуспешно попытался оттащить племянницу в сторону. - Мария! - Всего-навсего лет пятьдесят тому назад за подобные выходки отправляли прямиком в каземат, на покаяние в течение месяца с хлебом и водой, - Лилич наконец удалось избавиться от удерживающих ее пальцев. Казалось, их горячечный жар проникает даже сквозь плотный шелк. - Но мы живем в цивилизованном мире. Я бы посоветовала вашей племяннице холодный душ, запертую снаружи комнату и визит врача. Ваша подопечная, господин Каин, явно не в себе. Только поэтому я прощаю ее. Уберите ее с глаз моих, - распорядилась Инквизитор. - Сами и быстро. Иначе мне придется поместить ее за решетку. Ради ее же собственной безопасности и общественного спокойствия. Ну? Хвала Всевышнему, у Каина достало ума сгрести полоумную дочурку своего малохольного братца в охапку и утащить прочь. Карающий Бич не стала тратить время на то, чтобы проводить двух раздавленных неудачников мелодраматичным взглядом. У нее хватает иных дел и иных забот. Предстоятеля Церкви не устрашат вопли полоумной девчонки. Хотя на пару кратких, заполошных ударов сердца Аглае стало жутковато. Мятущейся от скуки в провинциальном захолустье девчонке нужны либо услуги психиатра, либо срочно замуж. Одно из двух, и другого не дано. Выискалась пророчица, тоже мне. Аглая Лилич не прислушивалась к перешептываниям взволнованной толпы. Наблюдатели оповестят ее обо всем, что она пожелает узнать. Глава 11. Каины: Обломки павшей цитадели. Мать внушала ей, как следует поступать в подобных случаях, но наставления напрочь вылетели у Марии из головы. «Спрячься, - терпеливо повторяла Нина. - Если ты дома, беги в комнату. Если на улице - отойти в тихое место и затаись внутри себя. Онемей, ослепни. Ты должна научиться запоминать все, что тебе удастся разглядеть. Все, до последней мелочи. Вот что по-настоящему важно, а отнюдь не то, насколько глупо ты будешь выглядеть в глазах окружающих. Потом ты всесторонне обдумаешь то, что увидела, осознаешь и прочувствуешь, пропустишь через себя. И только после этого можешь говорить. Хотя разумнее будет промолчать. Знанием так легко причинить вред, а его последствия очень трудно исправить. Учись владеть собой, Мари. Ведь однажды твоя Сила предложит сыграть с тобой в игру, и ты проиграешь. Сила принадлежит тебе, а не ты - Силе». Маленькая Мария преданно смотрела на мать. Нина Каина была истинной Видящей, ткачихой грез и видений, одной из Хозяек города, уверенно ступавшей по земле и не ведавшей страха. Правившей Каменным Двором и Городом твердой, решительной рукой. Мария помнила чувство, охватывавшее ее в присутствии матери - как будто она стояла рядом с ослепительным костром, сыплющим искрами, согревающим и обжигающим одновременно. Нина была лучшим другом своих детей, советчиком, товарищем по играм, хранительницей секретов. Но в трещину между ее мудростью и пониманием украдкой выглядывало безумие - веселое, древнее, не ведающее моральных оков. Нина рано ушла за Грань. Слишком рано, оставив двенадцатилетнюю дочурку с п