1. Главная
  2. Книги
  3. Старк Джерри
  4. Крест на линии Сатурна
  5. Страница 7
Выбрать главу
ль­ше, по ме­ре омер­тве­ния мышц боль­ной вмес­то подъ­ема сил на­чина­ет ис­пы­тывать не­домо­гание. Те­перь уже жер­тва бо­лез­ни не в сос­то­янии пе­ред­ви­гать­ся, од­на­ко, что са­мое жут­кое, пре­быва­ет в яс­ном соз­на­нии - до са­мого кон­ца. Как толь­ко про­цесс дос­ти­га­ет жиз­ненно важ­ных ор­га­нов, нас­ту­па­ет смерть. Тру­пы, ко­торые нын­че пред­по­лага­ет­ся сжи­гать, по­хожи на ис­сохшую му­мию, сот­ню лет про­лежав­шую в сте­пи. Од­на­ко они по-преж­не­му ос­тро­зараз­ны. Он по­тянул­ся за но­вой си­гаре­той. Рав­но­душ­ный фо­ног­раф при­леж­но за­фик­си­ровал для Ме­дицин­ско­го Об­щес­тва щел­чок за­жигал­ки и лег­кую нев­нятность ре­чи Дан­ков­ско­го. - Ис­сле­дова­ние об­разцов жи­вой за­ражен­ной тка­ни поз­во­лило вы­делить куль­ту­ру ви­руса, пред­по­ложи­тель­но ви­да Spirulina platensis. Им­мунная сис­те­ма че­лове­ка про­тив пес­чанки бес­силь­на, лю­бые оп­ро­бован­ные ле­карс­твен­ные средс­тва спо­соб­ны, са­мое боль­шее, ку­пиро­вать сим­пто­мы. Все воз­рас­тные груп­пы под­верже­ны ин­фекции в рав­ной ме­ре... Ба­калавр зап­нулся, вспом­нив вдруг, что за все дни эпи­демии не встре­чал ни од­но­го боль­но­го мо­ложе пят­надца­ти лет. - ...кро­ме, по­жалуй, де­тей. Дан­ное со­об­ра­жение приш­ло мне в го­лову толь­ко что. Ка­кого-ли­бо ра­зум­но­го объ­яс­не­ния дет­ско­му им­му­ните­ту у ме­ня по­ка нет. На­до бу­дет за­нять­ся этой проб­ле­мой вплот­ную. Из­вес­тные нам им­му­нокор­ректо­ры не слиш­ком по­мога­ют, ес­ли по­мога­ют во­об­ще. Во вся­ком слу­чае, нет су­щес­твен­ной раз­ни­цы меж­ду за­боле­ва­емостью лиц, ре­гуляр­но при­нимав­ших им­му­нокор­ректо­ры по­коле­ния Д, и тех, кто от­но­сит­ся к сов­ре­мен­ной ме­дици­не скеп­ти­чес­ки. Уди­витель­но, но в ку­да боль­шей сте­пени спо­собс­тву­ет ук­репле­нию им­му­ните­та мес­тный вид го­рячи­тель­но­го на­пит­ка, креп­кие нас­той­ки на ос­но­ве «бу­рой» или, как ее еще на­зыва­ют, «кро­вавой» тви­ри, - ко­рот­кий яз­ви­тель­ный сме­шок. - Я уде­лил до­воль­но боль­шое вни­мание это­му воп­ро­су и вы­яс­нил, что на­илуч­шее воз­дей­ствие ока­зыва­ет шес­ти­деся­тиче­тырех­про­цен­тная Tinctura Tvirinae при двух час­тях бу­рой тви­ри, од­ной час­ти савь­юра и од­ной - ред­кой тра­вы под наз­ва­ни­ем «бе­лая плеть». На­до ска­зать, на­селе­ние Го­рода ос­ве­дом­ле­но о чу­додей­ствен­ных свой­ствах мес­тно­го са­мого­на. С на­чала эпи­демии не­малые за­пасы тви­ринов­ки сме­ли с при­лав­ков, и сей­час ее мож­но ку­пить толь­ко у спе­кулян­тов, по со­вер­шенно ас­тро­номи­чес­кой це­не. Но вот че­го мес­тные жи­тели не зна­ют - так это то­го, что Tinctura Tvirinae яв­ля­ет­ся не бо­лее чем пал­ли­ати­вом. Воз­можно, она и де­ла­ет ор­га­низм нес­коль­ко бо­лее ус­той­чи­вым к за­разе, но пь­яно­му или трез­во­му ко­нец один - смерть. Даль­ней­шие ра­боты в этом нап­равле­нии счи­таю бес­пер­спек­тивны­ми. Он по­мол­чал, рас­се­ян­но стря­хивая бе­лесый пе­пел в бан­ку, раз­ду­мывая над не­об­хо­димос­ти упо­мина­ния оче­ред­ной стран­ности Го­рода. С од­ной сто­роны, это бы­ло фан­та­зи­ей чис­той во­ды, с дру­гой - про­тив фак­тов не поп­решь. Толь­ко глу­пец от­ка­жет­ся до­бавить лиш­нюю мо­нет­ку в ко­пил­ку сво­их поз­на­ний. - Не­об­хо­димо так­же упо­мянуть, что сре­ди мес­тных под­рос­тков име­ет рас­простра­нение спе­цифи­чес­кая «иг­ра в ле­карей», - из­вестил фо­ног­раф Дан­ков­ский. - Де­ти из­мель­ча­ют и сме­шива­ют в са­мых ди­чай­ших со­чета­ни­ях лю­бые ме­дика­мен­ты, ко­торые им уда­ет­ся раз­до­быть, сос­тавляя так на­зыва­емый «По­рошо­чек». Ос­новны­ми ком­по­нен­та­ми сме­си яв­ля­ют­ся Б-кор­ректо­ры, са­лици­ловая и ок­си­мазо­лино­вая кис­ло­ты, а так­же ме­тами­зол нат­рия, мен­тол и ве­щес­тва, вхо­дящие в сос­тав па­тен­то­ван­ных средств от миг­ре­ни и кож­ных за­боле­ваний. На мой взгляд, мак­си­мум, че­го мож­но до­бить­ся при­емом та­кого «ле­карс­тва» - за­полу­чить серь­ез­ней­шее расс­трой­ство же­луд­ка. Го­род на­пол­нен слу­хами, про­рока­ми, пь­яны­ми, ма­роде­рами, пат­ру­лями и уми­ра­ющи­ми. На Шну­роч­ной пло­щади - ви­сели­цы: при­каз «О чрез­вы­чай­ных ме­рах по ук­репле­нию по­ряд­ка и вос­ста­нов­ле­нию за­кон­ности» в дей­ствии. Вче­ра от­ме­чены но­вые под­жо­ги в квар­та­ле Ко­жевен­ни­ки, бо­лее про­чих пос­тра­дав­шем от эпи­демии. Со дня на день ожи­да­ет­ся при­бытие эше­лона спа­сатель­ных бри­гад Де­пар­та­мен­та чрез­вы­чай­ных си­ту­аций. На них воз­ла­га­ют боль­шие на­деж­ды, но, впро­чем, с ни­ми или без них, фи­нал уже бли­зок. Ес­ли в са­мые бли­жай­шие дни не про­изой­дет чу­до, го­род ум­рет... Ко­нец за­писи. Да­ни­ил по­тянул­ся к фо­ног­ра­фу и на­жал кла­вишу. Шо­рох ме­ханиз­ма смолк. Ба­калавр с от­вра­щени­ем уто­пил оче­ред­ной оку­рок, вы­щел­кнул ва­лик с за­писью, над­пи­сал да­ту и прис­лу­шал­ся. Вни­зу, на пер­вом эта­же, гул­ко и важ­но от­би­вали вре­мя ста­рин­ные ча­сы се­мей­ства Ян. Две­над­цать ис­полнен­ных собс­твен­ной зна­чимос­ти уда­ров. Поч­ти од­новре­мен­но с ни­ми зат­резво­нил вход­ной зво­нок. Гла­ва 2. Ева Ян: По­луден­ный чай. Осо­бен­но силь­но твирь на­чина­ла пах­нуть к осе­ни. Тер­пкий, ще­кочу­щий обо­няние за­пах от­цве­та­ющей тра­вы гус­ты­ми вол­на­ми при­ходил с рав­ни­ны, об­ла­ком нак­ры­вая Го­род. Ок­но в кух­не Ому­тов, вет­ша­юще­го особ­ня­ка на за­пад­ной ок­ра­ине, вы­ходи­ло в степь. Зо­лотис­то-ры­жая, ко­лышу­ща­яся под вет­ром, она тя­нулась до са­мого го­ризон­та. В детс­тве ма­лень­кая Ева бы­ла твер­до уве­рена: в ми­ре есть толь­ко Го­род и ок­ру­жа­ющая его бес­ко­неч­ная Степь. Те­перь она зна­ла: гус­то за­рос­шее ди­ким раз­нотравь­ем плос­ко­горье тя­нет­ся от си­лы на пол­сотни лиг к югу, сме­ня­ясь за­тем ле­сопо­лосой, вы­ходя­щей к Бе­лому По­бережью. Га­зеты пи­сали, что Се­нат ве­дет дис­пу­ты о том, сколь не­лепо ос­тавлять та­кое ко­личес­тво пло­дород­ной зем­ли без об­ра­бот­ки. Дес­кать, дав­но по­ра ис­тре­бить за­рос­ли тви­ри, год­ной толь­ко на из­го­тов­ле­ние дур­манных зе­лий, рас­па­хать Степь и за­се­ять по­лез­ны­ми куль­ту­рами. К при­меру, рожью. Или вет­вистой мо­розо­ус­той­чи­вой пше­ницей. На­вер­ное, это бы­ло бы пра­виль­ным ре­шени­ем. Но Ева не мог­ла пред­ста­вить се­бе осе­ни без вя­жуще­го, неж­но­го аро­мата тви­ри в хо­лод­ном воз­ду­хе. Как не мог­ла пред­ста­вить се­бя где-то, по­мимо Го­рода. Ме­сяц на­зад, ког­да еще не по­яви­лись кор­до­ны и хо­дили по­ез­да, у нее бы­ла воз­можность у­ехать. Она да­же соб­ра­ла че­мода­ны и спи­салась с родс­твен­ни­ками в Сто­лице. Пос­ледний «Се­вер­ный экс­пресс» ушел без нее. Друзь­ям она ска­зала, яко­бы прос­па­ла от­прав­ле­ние. Все по­кива­ли, по­нимая: Ева прос­то стру­сила. Она вы­тер­ла ру­ки пе­ред­ни­ком и по­коси­лась на пли­ту. На про­тив­не жел­то­ваты­ми кув­шинка­ми рас­пуска­лись ме­рен­ги. Рань­ше она пек­ла к чаю два или три де­сят­ка пи­рож­ных. Те­перь с му­кой ста­ло труд­но - как, впро­чем, и с лю­быми дру­гими про­дук­та­ми - и она сле­пила все­го шесть шту­чек. По од­ной на каж­до­го гос­тя. Еще к сто­лу бу­дет по­дана по­ловин­ка бу­хан­ки хле­ба и са­мую ма­лость про­кис­шее ва­ренье. Пир на весь мир. Сквозь от­кры­тую фор­точку до­лета­ли приг­лу­шен­ные дет­ские го­лоса. Отод­ви­нув зас­ти­ран­ную за­навес­ку, Ева выг­ля­нула в ок­но. На зад­нем дво­ре Ому­тов бы­ла раз­би­та пло­щад­ка для игр: пе­соч­ни­ца, ржа­ве­ющий ске­лет гор­ки, скри­пучие ка­чели на це­пях, ка­русель и бас­сейн, ни­ког­да не знав­ший во­ды. Пят­надцать лет на­зад она иг­ра­ла на этой пло­щад­ке. Де­сять лет на­зад - ве­рила, что здесь бу­дут иг­рать ее де­ти. Пять лет на­зад Ева Ян окон­ча­тель­но сми­рилась с мыслью, что ей ни­ког­да не при­дет­ся кри­чать в от­кры­тую фор­точку: «По­ра ужи­нать!». Так по­лучи­лось. В этом нет ничь­ей ви­ны. На пло­щад­ку час­тень­ко на­веды­вались ре­бята из ок­рес­тных до­мов. Да­же сей­час, в раз­гар эпи­демии. Маль­чик ка­ча­ет­ся на ка­челях, две дев­чонки во­зят­ся в пе­соч­ни­це, воз­во­дя ко­собо­кую баш­ню. На ули­це, прис­ло­нив­шись к чу­гун­ной ог­ра­де, за иг­рой наб­лю­да­ет де­воч­ка-под­росток, ху­дая и го­ленас­тая. Ко­рот­кая чер­ная юб­ка, на тон­ких но­гах - вы­сокие шну­рован­ные бо­тин­ки, чер­ный буш­лат, крас­ная вя­заная ша­поч­ка. На шее - вы­зыва­юще-алый шарф. Уви­дев этот шарф, Ева не­доволь­но под­жа­ла гу­бы. Ей не нра­вилась эта дев­чонка-бро­дяж­ка, объ­явив­ша­яся в Го­роде не­задол­го до на­чала эпи­демии. Приш­ла не­из­вес­тно от­ку­да. Жи­вет не­из­вес­тно где. По­яв­ля­ет­ся то тут, то там, но ниг­де не за­дер­жи­ва­ет­ся на­дол­го. Кто она та­кая? Что ей нуж­но в за­ражен­ном Го­роде? Точ­но ощу­тив чу­жую неп­ри­язнь, де­вуш­ка за ог­ра­дой под­ня­ла го­лову и за­шари­ла взгля­дом по ок­нам Ому­тов. Ева пос­пешно вы­пус­ти­ла за­навес­ку из паль­цев, слов­но об­жегшись о ткань. Она не по­нима­ла, че­го, в сущ­ности, бо­ит­ся. Ну не дур­но­го ведь гла­за, в са­мом-то де­ле? - О чем я толь­ко ду­маю, - про­бор­мо­тала Ева. Сня­ла про­тивень с ог­ня, гля­нула на фар­фо­ровый ци­фер­блат ча­сов, пот­рескав­шихся, с от­би­тым кра­ем. В ее до­ме, как пов­сю­ду в Го­роде, стре­митель­но при­ходи­ли в не­год­ность лю­бые при­воз­ные ве­щи. Не то что­бы пе­рес­та­
~ 7 ~