— Да не надо мне Гиппократа цитировать, мальчик, — махнул рукой главврач. — На вот лучше, — он пошарил в ящике стола и протянул упаковку ампул. — Из старых запасов еще, довоенные. Сейчас таких не делают. Сейчас дерьмо, я тебе скажу, делают, а не антибиотики.
— С чего такая щедрость, дядь Дим? — поджал губы Денис, но коробочку взял.
— Ты ж мне как сын. Считай, и она почти родня, — лукаво улыбнулся старик. — Да и если по совести: не уведи ее Игорь у тебя, разве был бы ты сейчас Железным Доктором?
Денис молчал, барабаня кончиками пальцев по драгоценной коробочке.
— Впрочем, сориентируешься по обстановке. Может, и не пригодится тебе мой подарок, — главврач снова откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. — Денис, поставь еще раз, будь добр.
Железный Доктор поднялся и прошаркал в дальний угол.
«Утомленное солнце нежно с морем прощалось», — захрипел оживший патефон.
«В этот час ты призналась, что нет любви», — назойливо скрипело в голове.
Солнце клонилось к горизонту. Мазало багряным ели вдоль дороги, вялило наглые одуванчики, желтеющие в трещинах асфальта.
Брат Олег осмотрел лежащий на обочине ржавый автобус и помахал рукой, мол, все чисто, можно ехать. Брат Виктор поставил автомат на предохранитель и вскочил в седло:
— Едемте, доктор Денис. Часа через два отворотка будет налево, а за ней блокпост. Там и заночуем.
Денис ухмыльнулся. Да, отворотка и столб с гнутой выщербленной дождями табличкой. Двести пятый километр. И до поселка Новый останется всего ничего.
— Останавливаться не будем. Мы и так опаздываем, — Денис дал пятками по бокам лошади.
Братья с Железным Доктором спорить не стали.
«В этот час ты призналась, что нет любви», — набило оскомину.
Неосторожное слово упало искрой, вскипятило молодую, и без того горячую, кровь. Хотелось крикнуть: «Ты еще пожалеешь!» Хотелось стать лучше, стать значимее, сильнее, чем он. Приехать на белом коне в белых одеждах. Выслушать стенания, утереть слезы и простить. Обнять, увезти с собой. Жить долго и счастливо. И принять роды, но своего, а не Игоря, ребенка. Не вышло. Не получилось. Он стал Железным Доктором, пустым внутри и холодным снаружи. Как скальпель, удаляющий опухоль: острый, точный, приносящий боль во имя очищения.
«Нежно с морем прощалось».
— А откуда это у тебя? — прохладные пальчики коснулись ожогов на разгоряченной коже.
— О, это старая и страшная история, — Денис сграбастал Ингу в охапку и приник губами к трепещущей жилке на виске.
— Ну Денька! — забарабанила Инга ладошками по спине. — Ну расскажи!
Денис улегся на живот, вытянул из ее волос запутавшуюся соломинку:
— Да чего тут рассказывать-то? Когда я был маленький, на Новый напали грязные. Пожгли все. Отец пытался их остановить, но не смог. А меня доктор Дмитрий из пожара вытащил, выходил. — Денис закусил соломинку. — Говорит, повезло мне, живучий я.
— Что-то я не помню такого, — нахмурилась Инга. — Выдумал, небось?
Денис резко сел и выплюнул сухую травинку:
— Вы когда в Новый приехали? А я тут родился! Мне отец сам клеймо ставил, — ткнул он пальцем в предплечье.
— Ну чего ты взбеленился, милый, — Инга обняла за шею, прижалась щекой.
Денис насупился:
— Убили тогда многих. И отца моего. А мать умом повредилась. Молчит все время. И плачет. Мало кто помнит о том дне. Я и сам не помню. Мне года полтора тогда было.
«Вот такая история, мой мальчик. А отец твой погиб, как настоящий доктор».
«Утомленное солнце».
«Жаль, отец не видит тебя, Денис. Он бы тобой гордился».
«Нежно с морем прощалось».
Кавалькада свернула на проселочную дорогу, и лошади пошли рысью. Дорога петляла знакомыми с детства поворотами. Мохнатые мшистые ели скрипели под цокот копыт, сливались в вечернем сумраке в монолитный коридор.
Вдалеке забрезжил огонек блокпоста. Медленно надвигалась башня смотровой площадки. Выплывал из серого марева опутанный колючей проволокой полосатый шлагбаум.
Из домика появилась фигура и приветливо взмахнула.
Брат Олег привстал на стременах и сложил ладони рупором:
— Будь здоров, брат Семен!
Человек еще раз махнул рукой. Олег, чуть оторвавшийся от остальных, вдруг резко развернулся и заорал:
— Назад!
Тут же расцвела и потухла на вышке розочка выстрела. Бухнуло, чавкнуло, лошадь брата Виктора заржала, встала на дыбы и, колотя копытами воздух, повалилась на бок.
Денис оглянулся и увидел, как успевший соскочить медбрат лупит короткими очередями по высыпавшим из леса теням. Тени спотыкались, наталкиваясь на свинец, падали, но их место спешили занять другие. Денис выдернул пистолет и начал отсчитывать выстрелы. За спиной залязгал второй автомат — от блокпоста тоже бежали грязные. Совсем рядом взвизгнула одна пуля с вышки. Брат Олег высадил рожок по стрелку и вскочил в седло: