Annotation
Аннотация: Земля перестала быть прежней. С тех пор, как вокруг уничтоженных городов были возведены стены, сформировались банды подчиняющие себе людей с помощью угроз и насилия. Люди вынуждены следовать их законам, ведь банды - не самое страшное из явлений Нового мира. То, что живёт за стенами, в тысячи раз опасней. Только Джей не чтит законы. Она настоящий боец, для которого слово "свобода" всё ещё имеет смысл. И даже метка на руке, означающая, что она собственность банды - падшая женщина, - не способна сломить её. Она ненавидит Новый мир, его жестокость и законы, его людей и их правила, но продолжает в нём существовать. Ведь у неё есть обязательство от которого она не может не отступиться, и ради него пойдёт на самые отчаянные поступки. И парень, который сам того не зная находится у неё в должниках, должен помочь ей в одном чертовски опасном деле. Только вот этот парень, скорее убьёт её, чем станет помогать собственности ненавистной ему банды.
Елена Филон «Меченая. Крест» (Постапокалипсис, хоррор, любовно-фантастический роман). Книга 1
Глава 1
— Ты тупая стерва, Джей! Подохнешь - как вшивая собака за периметром!
— И тебе всего доброго! — Я быстрыми шагами отдалялась от своего бывшего начальника.
— Даже не думай потом возвращаться! — срывающимся голосом орал мне в спину Дориан — владелец тухлого, но весьма популярного среди местного сброда бара.
— Так я ж подохну! — обернулась через плечо и послала ему улыбку.
Больше не медлила; закинула потрёпанный рюкзак со всем своим скудным имуществом на плечи и уверенной походкой двинулась на запад — к городским воротам, — выходу из этого гиблого места.
Услышала, как Дориан громко сплюнул, и хлопнула железная дверь бара, в котором я проработала год, два месяца и двадцать два дьявольских дня, а затем раздалась сирена. Пять часов вечера — время сдачи крови в районе Семи Роз. Этот район — один из самых бандитских в Скале. Считается, что главные здесь Cинеголовые — они сами себя так прозвали, из-за татуировок на бритых лысинах.
Скала? Этот чёртов городишка, полный развратных маньяков, тупоголовых банд, бесплатных шлюх и прочих уродцев с извращённой фантазией, был сооружён на месте Рокфорда в Иллинойсе, точнее сказать на его руинах. Здесь почти ничего не осталось: полуразрушенные здания, ржавые машины с вмятинами, огромные выбоины на дорогах, поваленные фонари и столбы вместе с сетью электропередач… Груды стекла вперемешку с кирпичом — вот чего в достатке, куда не плюнь и не ступи. Чёрные дыры в местах, где у зданий когда-то были окна, кажутся зловещими пустыми глазницами; лучше держаться от них подальше: неизвестно, кто наблюдает за тобой изнутри.
Похлопала по заднему карману джинсов — складной ножик на месте. Скинула со лба бисеринки пота, отхлебнула воды из помятой пластиковой бутылки из-под «Кока-колы» и свернула в тёмный проулок, надеясь, что сейчас все отправились на сдачу крови, и мне не придётся никому перерезать горло.
Два раза в месяц, в пять вечера, все, включая женщин и детей, обязаны приходить к месту сбора в своём районе и сдавать кровь. Существует специальный график, в котором помечают явку; не придёшь, и самое лучшее, что с тобой сделают — выставят за ворота. А так редко поступают. Население поделено на две части: одна сдаёт кровь в начале месяца, другая в середине. Таким образом, каждому на восстановление даётся месяц.
Некоторые, в частности, мужчины, приходят и дважды. Сдавай кровь и получай за неё еду, одежду, средства гигиены, медикаменты. Не хочешь — твои проблемы, — подохни. Поэтому я и прозвала место сбора крови — рынком, а как иначе? Кровь — новая валюта Скалы.
Раньше и я несколько лет подряд посещала рынок, а потом начала работать в баре, и Дориан купил для меня бланк с так называемыми печатями о сдаче крови на четыре года вперёд. И сделал он это не по доброте душевной, а потому что я одна из немногих женщин в городе, кому была дарована физическая неприкосновенность, о чём свидетельствует татуировка на моём левом запястье — круг с красным полумесяцем внутри, — знак защиты от тех, кто решит позариться на тело. Так разве мог Дориан лишиться такого сокровища? Благодаря мне в его баре почти никогда не было разборок и насилия. Я была своеобразной системой защиты: если бы какой-нибудь пьяный урод решил подкатить, одно моё слово, и уже через час он бы лишился головы. Дориан не мог меня потерять, вот я и выставила условия: бланк о сдаче крови, или ухожу. Но я всё же ушла, спустя год и два месяца: время мы не обговаривали.
Из помятого мусорного бака выскочила полудохлая кошка, и я на автомате выставила перед собой нож.
— Чёрт!
Переулок между двумя полуразрушенными зданиями, становился темнее. Вонь была жуткой, но к ней я почти привыкла: так воняет весь город: где-то больше, где-то меньше. Правда с желудком не повезло: он у меня не из крепких, и хотя сейчас этого не случилось, иногда всё же выворачивает наизнанку.
Скалу даже цивилизацией назвать нельзя: здесь все будто деградировали. Самое страшное творится в районах вроде этого, где нищие и отчаянные убивают и жрут друг друга. Кошку я увидела впервые за три года, думала, им всем уже кишки выпустили, как и собакам.
Какого хрена мне выпало счастье оказаться именно в этом гиблом городе? Таких полно в Северной Америке, но есть места и лучше, это я точно знаю! Есть города, где люди с низов выстраивают цивилизацию, помогают нуждающимся и не едят друг друга на ужин. По слухам, там действительно можно вполне себе ничего так жить. По слухам.
Но не здесь. Не в Скале. Больше я тут оставаться не собираюсь.
Мусорный бак за спиной с грохотом ударил по асфальту, и на меня уставилась пара прищуренных глаз — не кошачьих.
— Спрячь нож, девочка, — мужчина хрипло рассмеялся. — У меня нет оружия.
— Какая прелесть, — я едко усмехнулась, — а у меня сейчас как раз синдром наивности обострился… Не будь идиотом! У кого сейчас нет оружия?!
— А, ну если ты про это, — он выставил перед собой кусок металлической пластины, примотанной к палке, — то ладно, её я уберу.
Я прищурилась, оценивая мужчину с головы до пят и мысленно приказывая ему мчаться отсюда со всех ног, потому что достать воду, чтобы потом отмыться от его крови, станет существенной проблемой. Попасть за ворота у меня и так почти нет шансов, а если буду по шею в крови, то можно и вовсе попрощаться с этой затеей. Но даже если все звёзды на небе придут к единому мнению, и сложится так, что мне удастся выбраться из Скалы, то за её стенами, в шмотках, пропитанных кровью, я буду живой приманкой для тварей, а это самоубийство.
— Вали отсюда! — приказала ему я.
— Девчонка-то с характером, — мужчина гаденько усмехнулся и прищёлкнул языком. — А почему не на сдаче?
— Могу спросить у тебя тоже самое.
Незнакомец расплылся в ленивой хитрой улыбке:
— М-м… Вот оно как. Видимо, твоё появление там, вызовет кучу недоразумений, как и моё.
Я задумалась: «Как этот бомж мог купить для себя бланк»?
Окинула взглядом его грязный залатанный плащ и опустила нож:
— Ты торговец?
Мужчина вскинул брови:
— И что же меня выдало?
— Выглядишь слишком жирным в этом плаще, сколько барахла у тебя там припрятано?
Торговец загоготал:
— Смышлёная.
— Я пошла.
До конца переулка оставалось метров двести — надо ускориться.
— Эй, красотка!
Я раздражённо закатила глаза и даже не думала снова тормозить — у меня нету времени.
Торговец упрямо семенил следом.
— Я не буду ничего покупать, — крикнула я через плечо.
— Но у меня в плаще не весь товар! На складе ещё много чего! Даже новое кружевное бельё есть, персиковое. Думаю, как раз твой размер. Нет? Не интересует? А как насчёт армейского ножа? Или кожаной куртки! Почти неношеная!
Я резко остановилась:
— Мотоцикл.
Глаза торговца округлились.
— Мотоцикл есть?
— Да ты как-никак в путешествие собралась?
Я хмыкнула:
— Ага, вот думаю, как побыстрее до аэропорта добраться. Ты, случаем, не таксист?
Гадко ухмыляясь, торговец приблизился. Взгляд оценивающий. Соображает, кто я такая и откуда средства, чтобы заплатить за транспорт. Меня это не волновало: захочет донести, стоит свиснуть о домогательстве, и будет торговать своей отрубленной головой.
Эту дьявольскую татуировку я ненавижу всей душой, но иногда покровительство банд приносит огромную пользу. И я не законченная дура, чтобы от этого отказываться.
— Последний байк, который катил по этим дорогам, я видел двенадцать лет назад, в грёбаный день грёбаного апокалипсиса, крошка. Те, что на ходу охраняются бандами как вагон с консервами. Думаешь, у меня и в самом деле может быть припрятано нечто настолько ценное?
— Откуда мне знать? — я пожала плечами. — Нет, так нет.
— Постой, дай подумать. — Торговец с силой потёр висок, пялясь себе под ноги, размышляя.
Я вздохнула и скрестила руки на груди, мысленно подарив ему одну минуту. Всё-таки если мне удастся выбраться из города, лучше, чтобы подо мной были колёса. Нет, не так: я и планировала найти колёса, только уже после того, как окажусь за воротами. Разведгруппы банд регулярно выезжают за пределы Скалы; я бы прикинулась бедной овечкой на дороге, ну или выставила напоказ оголённую коленку (что наверняка сработало бы лучше), а потом разобралась с двумя-тремя бандитскими рожами. А я бы разобралась, поверьте. Тем более что самых сильных на разведку никогда не отправляют. К чему такие жертвы?..
Мотоциклы? Да, это роскошь. Раньше я тоже их видела: мотоциклы, автомобили, скользящие по гладким дорогам города... У моей семьи тоже была машина, помню, что не видела отца счастливее, чем в день посещения автосалона. Мне тогда было восемь, а когда исполнилось девять, Земля решила, что людям и так было отведено слишком много, и пора бы уже уничтожить всё живое, что её населяет. Только Земля не знала, насколько живучими могут оказаться простые смертные, и пусть ей удалось превратить в пыль около пяти миллиардов жителей (цифры — лишь догадки), приблизительно миллиард послало Земле плевок в лицо. Хотите моё мнение? Их число на восемьдесят процентов состоит из самых гадких и недостойных. Порой я сравниваю их с тараканами, или крысами…