На подбородке Мэри остались красные пятна, так грубо Лопатин ее схватил. А на глазах появились слезы.
- Перестань реветь! - приказал Кнут. - Ты еще благодарна мне будешь за то, что я устрою твою судьбу.
- Ты уже устроил, - ответила ему Мэри. - Обещал Америку… Голливуд…
- Ну, Америку ты уже получила! - осклабился Лопатин. - А Голливуд еще впереди…
Он снова налил себе виски.
- Сергей, - вновь заговорила Мэри. - Отпусти меня. Я вернусь домой, в Москву. - Голос ее был полон твердости и решимости.
- Куда?! - презрительно скривился он в ответ. - Домой?! А что ты там будешь делать? Кому ты там нужна? Снова на панель пойдешь?
- Какая разница? Здесь я тоже - на панели, - она порывисто взяла бутылку, налила себе и залпом выпила.
- Никуда я тебя не отпущу, красавица, - ответил Лопатин. - Мы теперь с тобой - как ниточка с иголочкой: куда я, туда и ты. Будешь послушной - будешь хорошо жить. А поступишь хоть раз по-своему, пеняй на себя, дорогая. Вот такая у нас с тобой будет отныне любовь!
- И что ты собираешься дальше делать? - спросила Мэри, желая хоть немного выведать планы Лопатина, в один момент ставшего Таганке лютым врагом.
- Тайна сия велика есть! - многозначительно произнес он. - Но тебе, так и быть, расскажу. Исключительно для того, чтобы ты не считала меня полным недоумком.
Кнут был безобразно пьян сейчас. И Мэри понимала, что, если бы не это обстоятельство, вряд ли бы он стал делиться с ней своими планами.
- Прежде всего я не позволю Таганке куда бы то ни было вывезти имеющиеся у нас документы, - проговорил Лопатин. - Отвечаю, блин! Он просто хочет подороже их продать и с нами не поделиться! А я что, лох последний?! Нет! Так дело не пойдет!
- Но он не отдаст тебе эти бумаги. Слишком дорого они ему достались.
- Они и мне дорого достались! - выкрикнул Лопатин. - Мы вместе с ним добывали эти документы! И убить нас за них могли, как не фиг делать! Я тоже рисковал! И имею на все полные права! Поэтому я не буду у Таганки выпрашивать милостыню.
- Что же тогда?
- Да я просто убью его, - буднично произнес Кнут.
- Друга?! - искренне удивилась Мэри.
- А какой он мне друг после того, как решил меня обмануть? Не-е-ет!!! Тут совесть моя совершенно чиста. Ссучился кореш - пусть получит пулю в лоб. Другого разговора не будет.
- Но ведь он не стал тебя убивать, когда ты навел на него пистолет!
- Это игра в благородство, - отмахнулся Лопатин. - Рано или поздно Таганка все равно захочет «пришить» меня, чтобы долей от продажи бумаг не делиться. Я это знаю точно. Все так поступают! И он - не исключение!
- Ну, хорошо, - попыталась согласиться с ним Мэри. - Ты завладеешь документами. И куда ты с ними потом сунешься? Честер вряд ли захочет иметь с тобой дело.
- Да плевать мне на Честера! Найдутся другие люди, - самоуверенно заявил Лопатин. - Таганка нашел Честера, я найду другого - чай, не глупее его! Запомни: ты получишь сто тысяч баксов, если мой план удастся. И будешь свободна на все сто. Только сначала помоги мне. Согласна?
- Сколько денег я получу? - заинтересовавшись, переспросила Мэри.
- Я же сказал: сто тысяч долларов наличными! Это огромные деньги! Да они есть у Таганки прямо в доме! Я только не знаю, где он их прячет. Но найду. Обязательно найду. И сразу же выплачу их тебе!
- За сто тысяч - согласна, - сдалась она. - Что я должна делать?
«Шлюха есть шлюха! - подумал Кнут. - Вот девка продажная!»
- Сейчас ты останешься здесь и дождешься меня, - Лопатин посмотрел на наручные часы. - Мне предварительно нужно встретиться с одним человеком. Потом мы с тобой вернемся домой, как ни в чем не бывало… - Он наскоро прикинул, чем Мэри может быть для него в данной ситуации полезна. - Мы сядем с Таганкой как бы переговорить о делах. Я подам тебе знак… Ну, подмигну незаметно, что ли! Ты прикинешься, будто тебе стало плохо. Он бросится помогать там, за водой или за лекарствами…
- А потом что?
- Не твоя забота.
Дэниэл Розович в очередной раз вызвал к себе Честера.
- Алекс, меня настораживает твоя инертность в отношении дела Таганцева-Шторма. Русские в буквальном смысле слова оккупируют Соединенные Штаты Америки! Их мафиозные структуры уже владеют нашими банками, средствами коммуникаций и связи, некоторыми отраслями промышленного производства! Ты, наверное, не представляешь себе в полной мере всю степень угрозы, нависшей над американской демократической системой со стороны этих варваров!
- Шеф, ваши слова отдают старой сырной плесенью из древнего французского подвала-сыроварни! - криво усмехнулся Честер. - От них попахивает несостоявшейся идеологией канувшей в Лету холодной войны. Лично мне кажется, что никакой угрозы со стороны русских нет. Они просто делают свой бизнес за границей, потому что в их стране любая инициатива еще с советских времен непременно наказуема.
- Заблуждаешься! - горячо воскликнул Розович. - А как же пресловутый Япончик? Вячеслав Иваньков, недавно депортированный в Москву! Он развил здесь целую банковскую империю! На поток поставил рэкет и заказные убийства! Я убежден, что не только он один руководит разветвленной сетью русской мафии по всему миру!
- Чушь! - резко возразил Честер. - Вам, шеф, лучше других известно, что по делу Иванькова ничего существенного не доказано. Во всяком случае, на территории США. Поэтому справедливое американское правосудие и передало его русским. По их же, кстати, просьбе! Служба Гарри Энджела занималась этим вопросом? Так спросите у них, отчего это они так скромно замалчивают свои заслуги перед демократическим обществом после депортации Иванькова? Его держали в тюрьме, надеясь хоть что-то доказать. И где результат?! Если бы он нарушил законы США, его нужно было судить здесь, у нас, а не передавать русским, как совершившего преступления на территории Североамериканских Соединенных Штатов. Но его депортировали! Депортировали по просьбе Российских правоохранительных органов. Так для кого, в таком случае, он представляет наибольшую опасность? Для Америки или для самой России?! А после его передачи русским властям вы что-нибудь о его процессе слышали?! Молчат! Все молчат! И будут молчать, я вас уверяю.