Подобная каша относится к неосознанному, а, значит, замедляющему мыслительные процессы действию. Заранее зная, что подобная роскошь в сложившейся ситуации будет мне не по карману, я постаралась сделать все, чтобы избежать подобного. Главное правило осознанного пробуждения — четко сформированное намеренье при засыпании.
Поэтому, первое, что возникло в моей голове, оказалось последним, что было до насильно навязанной паузы. Я в руках Мориарти, вколовшего мне снотворное. Неизвестно где, неизвестно в чем и неизвестно зачем.
Судя по отсутствию тяжести в голове и ноющей боли в руках, ногах и груди, Мориарти вывел из моего тела все обезболивающие. Ему нужно, чтобы я хорошо соображала, а это возможно только при отсутствии притупляющих реакции и сознание медикаментов, не говоря уже о моем нестандартном способе мышления. Все фишки на стол: дело именно в нем.
Осторожно приоткрыв глаза, я обнаружила себя в инвалидном кресле. Понятно, как Мориарти вывез меня из больницы. Фиксация ремнями по всем правилам реальной жизни, никаких глупых пропусков и неточностей, как это показывают в кино. Ни единого шанса выбраться самостоятельно, даже обладай я пластикой и гибкостью гимнастки. Ловкость рук помогла бы с наручниками, и Джим, разумеется, это предвидел, использовав ремни. Пальцы не дотягиваются до колес, ноги перетянуты так, что ими не пошевелить, кто бы меня ни связывал, он знает в этом толк.
Следующее, что я отметила — свою одежду. Не хочется об этом думать, тем более, думать долго, но кто-то переодел меня из больничной пижамы в черный брючный костюм. Дорогой, элегантный и… похоронный. Мориарти упоминал о венке на могилу? Похоже, все к тому и идет.
Мотнув головой, я посмотрела перед собой, поднимая взгляд, и вопрос с «где?» отпал сам собой. Читальный зал Британского музея. Пустынный, огромный, хаотично освещенный. Стоило понять, что такой безумец, как Джим, в принципе не способен соответствовать чьим-либо ожиданиям. Я подозревала нечто заброшенное или промышленное предприятие, а оказалась в музее.
— Сны были сладкими? — поинтересовался мой похититель, выходя из темноты.
— Можем опустить риторические вопросы, — сипло утвердила я, морщась от сухости во рту.
— Тебе никогда не казалось, что самые верные вопросы именно риторические? — Джим зашел за спину и покатил меня вперед.
— Мне казалось, что никогда не стоит спрашивать, если ответ не интересует.
— Тонко подмечено, Крести, — одобрил Мориарти, и от тона его голоса по спине побежали мурашки. Почему-то представилась подползающая змея. Интуитивный всплеск подсознания, указывающий на прямую угрозу жизни.
— Чем это место важнее других? — сформулировала я наиболее точный вопрос, взяв себя в руки. Страх — плохой помощник, как и уверенность. Иное дело терпение и спокойствие, представляющие основу для любого блефа. Азы шулерства.
— Как думаешь сама?
— Думаю, что это отсылка к чему-то из твоей жизни, — чуть поразмыслив, выдала я. — Ты мог выбрать любое место, но остановился на этом. Ностальгия?
— Посмотри вправо, — он чуть повернул коляску, давая мне увидеть ничем непримечательный стол с компьютерами и несколько стульев. — Именно здесь когда-то я обдумал один из лучших своих экспериментов.
То есть, убийств. Исходя из собственных наблюдений о Джиме, понятно, что он игнорирует ценность человеческой жизни, и любая манипуляция над ней для него не более чем опыт по достижению определенного результата. Сентиментальный, но не чувствительный. Еще одна черта, объединяющая их с Шерлоком.
— Итак, — протянул Мориарти, покатив меня дальше. — Ближе к делу.
Не видя, я слышала, как он щелкнул пальцами в воздухе, и прямо перед нами, на стене напротив, появилось изображение. Кто-то из его помощников включил проектор, понятно.
— Смотри внимательно, Кармен. Очень внимательно, — приказал Джим.
Кадры сменялись один за другим. Лаборатория с несколькими учеными, корпящими над колбами и микроскопами. Строение клетки человека и ее разрушение. Несколько некрологов, датированных маем и июнем пока еще этого года, с обведенными черным маркером именами и должностями умерших. Профессор, заведующая кафедрой медицинской генетики, доктор-генетик и глава химического отдела одной из ведущих фармацевтических компаний. Заметка о серьезной автокатастрофе в пригороде Лондона. Новость о заложниках в банке, тот самый инцидент, где мне пришлось прикинуться смертницей. Статья об убийстве Винсента Райли. Фотографии четырех смутно-знакомых мне людей…. Где я видела их? Рабочая стена Шерлока на Бейкер-стрит. Репортаж трехнедельной давности о многочисленных нападениях футбольных болельщиков на прохожих в один день в разных районах Лондона.