Удивленный хозяин, в этот момент делавший вино для гостьи, заполошно поднял голову. Судя по всему и одна-то Кара казалась ему подарком богов, а чтобы сразу двое посетителей в такую непогоду… Чуть ли не чеканя шаг, Чар подошел к стойке, кинул сумки на пол и ударил по столешнице кулаком.
— Ну и мерзкая же у вас погода, - заявил он громогласно. - Подготовь две комнаты для меня и сеньориты. Как вы, донна Кара? - вопрос этот прозвучал довольно равнодушно и, очевидно, был задан для проформы.
— Благодарю вас, сеньор инквизитор, - тихо ответила девушка, добавив мягкости и застенчивости в свой обыкновенно звонкий и уверенный голос. Ей вовремя вспомнилась лекция Чара по “правилам поведения трепетной особы благородного происхождения”, прочитанная ей по дороге.
Трактирщик засуетился, поставил перед гостьей благоухающее корицей теплое вино, свечу в глиняном подсвечнике, а потом, подхватив брошенные Чаром сумки, ринулся готовить комнаты. Кара отхлебнула поданный ей напиток. Своеобразно. Хозяин в сухое вино добавил меда и корицы. Вкус получился странный, но зато стало теплее и дрожь потихоньку начала проходить. Чар опустился на стул рядом с девушкой.
— Погодка как с цепи сорвалась, - заметил он, вытирая рукой капли с лица. - Вы у меня не расхвораетесь, сеньорита?
— Уж постараюсь не доставить тебе этого удовольствия, - ответила Кара вполголоса. - Ну что, мне ждать сегодня стука в окно или все же удовольствуемся сном в мягких кроватях? - она посмотрела по сторонам и добавила. - От души надеюсь, что клопов в них не будет.
— По-хорошему вам бы и впрямь выспаться и отогреться... - Чар задумался ненадолго, нахмурил брови, потом решил. - Ладно, отдыхайте. Я сегодня сам схожу, погляжу, что и как. А вы просто постарайтесь не простыть. Иначе просидим тут не одну неделю.
— Приложу все усилия, - пообещала Кара.
От вина у нее начала кружиться голова. Стало немного грустно - вспомнился отец и их возвращения домой после длительных вылазок в Романьонский лес. Они приезжали голодные и уставшие, слуги накрывали на стол, ей, Каре, сразу приносили теплый мед. А потом, пообедав, она забиралась в кровать и засыпала, зная, что вскоре увидит самые чудесные сны на свете.
Пока был жив, отец часто возил ее в Романьонский лес к западу от их имения в Орте. Не на охоту - просто в путешествие. На несколько дней. Вместе они добирались до самых Марисмас де Ньяхо - гиблых болот между двумя реками - величественной Саркоссой и ее притоком Эстрой. Кара любила Романьонский лес не меньше, чем ее отец. Там, среди огромных буков и раскидистых дубов, она чувствовала себя жительницей волшебной страны. Тихо шуршала под ногами трава, в вышине шептались листья. Вечером поднимался густой туман. В это время Кара особенно любила забираться на деревья и представлять себя шаной - сказочной обитательницей леса. Сидя в ветвях дерева, она пела отцу песни, а он грустно улыбался, глядя на нее, и слушал. Кара представляла, что песни обязательно принесут удачу единственному ее родному человеку. Увы, это не помогало - с каждым годом отец становился все грустней и все больше замыкался в себе. Ничем не болея, он терял силы. А два года назад, когда Каре исполнилось семнадцать, его не стало. Сеньора Альберто де Кардона нашли мертвым в кабинете за столом. Врач сказал - удар.
Воспоминания Кары были нарушены хозяином постоялого двора, явившимся доложить, что комнаты готовы.
— Идите спать, сеньорита, - велел ей Чар. - Вы сильно устали. Доброй ночи!
Кивнув ему, Кара направилась вверх по лестнице в отведенную ей комнату. Вопреки опасениям, та оказалась вполне чистой и уютной. Кара сняла насквозь мокрый плащ. С него все еще капала вода. Как смогла, отжала плащ над тазом для умывания, а потом расстелила его по стоящему около кровати сундуку.
В дверь постучали.
— Кто там? - спросила девушка.
— Переодеться не желаете, сеньорита? Ваши вещи отнесли ко мне в комнату, - услышала она голос Чара. Открыв дверь, она с благодарностью взяла у “сеньора инквизитора” сумку со своими вещами. Сейчас это было как нельзя более кстати. Надев сухое и теплое шерстяное платье Кара почувствовала себя почти счастливой. Ужасно хотелось спать, но было очевидно, что сейчас Чар пойдет общаться с хозяином постоялого двора и если она сама не послушает их разговор, то потом половина информации пройдет мимо нее. Так называемый слуга, которого прислал крестный, уже показал свой нрав и продемонстрировал свое нежелание делиться полезной информацией. Причиной тому могли быть как указания крестного, так и просто обычное “это женщина, пусть сидит дома и занимается женскими делами”. Кару такое уже даже не злило. Единственными мужчинами в ее жизни, которые относились к ней серьезно, были только отец и крестный. Слуги не в счет - им приходилось считаться с волей своей молодой хозяйки.