«Найди счастливую семью».
— Не знаю. Хэлен просила меня решить этот вопрос.
— Тогда принимай решение. Нельзя им болтаться между землей и небом.
А почему нет? Мне нравилось это подвешенное состояние. Рядом с детьми боль утихала.
— Все решения — только после похорон.
— В четверг, двадцать восьмого?
— Не знаю. Похороны устраивает Маргерит.
— Да, я читала. Не волнуйся, мы придем.
— Где читала?
— В «Таймс», вчера. Обоих похоронят на кладбище Сент-Джонс.
Я чертыхнулась и тут же извинилась перед близнецами, которые вопросительно уставились на меня.
— Но ведь тело еще на экспертизе, — прошептала я.
— Я точно запомнила. — Франческа приложила Томми к плечу.
— Лучше посади его на колено и наклони вперед, — посоветовала я. Франческа улыбнулась. — Маргерит, само собой, требует мальчишек; уже предъявила на них права. В любом случае придется повоевать, но этой ведьме они не достанутся. Она не соизволила даже сообщить мне о похоронах, — кстати, Хэлен не хотела, чтобы ее хоронили на кладбище, а тем более рядом с этим гадом, — выпалила я. Бобби озабоченно нахмурился. — Ой, извини, маленький, лучше не слушай…
— Знаешь, о чем я думаю?
Что из меня получится идеальная мать? Я выжидательно смотрела на Франческу.
— Что лучший выход — Клаудиа и Эл. Ведь Клаудиа — тоже их крестная. Они пытались обзавестись детьми, значит, они к этому готовы. У них чудесный дом, Клаудиа будет прекрасной матерью, а Эл… ну, Эл просто ангел. Они хотят детей, а близнецам нужны родители. Получится счастливая семья.
«От тебя требуется только найти им счастливую семью».
Она говорила о семье, а не о родителях.
— Кажется, Клаудиа решила поставить на детях крест… — с сомнением заговорила я, но по выражению лица Франчески поняла, что не убедила ее. Девять лет бесплодных попыток не забываются за пару недель в сингапурском СПА, даже если там делают бесподобный массаж.
— Сама посуди, Тесса: если тебе предстоит битва с матерью Хэлен, придется предложить ей реалистичную альтернативу.
То есть я в реалистичные альтернативы не гожусь?
— А-а, — язвительно протянула я. И почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
— Прости. Я приехала не для того, чтобы довести тебя до слез.
При чем тут она? Просто все так сложилось.
Фран взяла меня за руку:
— Ты отлично управляешься с близнецами, но неужели ты хочешь, чтобы так было всегда?
Я пожала плечами.
— А ты уверена, что это нужно близнецам?
Мне хотелось ответить, что я и не собираюсь брать их себе, но это была бы ложь. Почему это я не могу растить их? Да, нестандартная будет семейка, но всем известно, что даже такие семьи бывают счастливыми. Я не знала, что сказать.
Франческа продолжала:
— После всех испытаний им понадобится в первую очередь стабильность и постоянство. Тесса, это серьезный шаг. Можешь обижаться на меня сколько хочешь, но тебе недостает ответственности.
Но ведь я изменилась! Что ж я, измениться не могла?
— И потом, как же твоя собственная жизнь? Например, поиски работы?
Я вздохнула. В эту минуту работа меня совсем не прельщала. За несколько дней я привыкла заполнять дни другими делами. Я поцеловала Бобби в круглую полненькую щечку и улыбнулась, слушая лепет малыша.
— Еще неизвестно, что будет дальше, — сказала я. По крайней мере, это была чистая правда.
Франческа вскоре ушла. Проводив ее, я вздохнула с облегчением: надоело чувствовать на себе ее пристальные взгляды во время возни с детьми. Роуз относилась ко мне не так предвзято. Бросив недомытые бутылочки, я прислонилась к раковине. Что я делаю? Что, черт возьми, я творю? Надо бежать отсюда. Найти время и хорошенько подумать, чтобы никто не отвлекал.
Едва вернулась Роуз, я сообщила, что мне надо съездить домой. Она заверила, что ей не составит никакого труда самой уложить детей — она укладывала их каждые выходные с самого рождения, малыши в надежных руках. Я провела в доме Хэлен четыре дня, на целых четыре дня выпала из жизни. Мне срочно требовалось домой, побыть в одиночестве, произвести перегруппировку и все обдумать. И в первую очередь — слова Франчески: если я надеюсь победить в бою с Маргерит, мне необходимо найти ей достойную альтернативу. Пусть я готова любить мальчишек до последнего вздоха, но примет ли суд во внимание такой довод? Если даже друзья считают меня безответственной, что уж говорить о представителях закона? И обо всех остальных?
Ко мне явилось очередное воспоминание, на этот раз в нем звучал мой голос. «Он алкаш и наркоман. Какой судья в здравом уме отдаст близнецов такому отцу?» Я не питаю болезненного пристрастия к спиртному и наркотикам, но и на моей репутации есть пятна. Тем более на репутации Хэлен… Представляю, каким ножом в сердце были для нее мои слова. А ведь я хотела ее утешить.