Я нашла в себе силы поднять голову.
— Хэлен нет в этом ящике. Теперь она вон там. — Я указала на вторую скамью. — Она наконец-то нашла пристанище. В Томми и Бобби. — Я снова посмотрела на листок, который держала в руках. — В завершение скажу:
Я подняла голову и встретила взгляд Бена.
Я вышла из-за кафедры, вернулась на место — и меня затрясло. Клаудиа вновь взяла меня за руку и не отпускала, пока не кончилась служба.
К счастью, светские беседы на похоронах не требуются, так что, ожидая за порогом церкви, когда процессия направится к кладбищу, я сочла себя вправе не открывать рта. Молчание не стесняло меня даже в присутствии Саши и Бена. В церковных дверях появился Джеймс Кент, и мне стало ужасно стыдно за свою давнишнюю выходку — да, меня разозлили, но стервозность не в моем характере. Хотелось извиниться и по крайней мере предложить ему возместить расходы, но он на меня и не взглянул, а на поминки не остался. Родители Нейла вышли в сопровождении молодой женщины с двумя девочками. Викарий посмотрел на меня, опустил руки на плечи девочек и повел их прочь. Они сбились в тихую стайку, когда появившаяся Маргерит позвала викария. По его лицу было ясно, что он не хочет оставлять подопечных одних. Некоторое время я наблюдала за ними, женщины ловили мои взгляды, но быстро отводили глаза. Я уже собиралась подойти к ним, но тут викарий подал знак родственникам и близким друзьям следовать за ним к месту упокоения. Там уже стояли на подставках оба гроба, за ними — два холма под дерном. Дерн маскировал комковатую землю, которой предстояло засыпать могилы. Но никакие ухищрения ландшафтного дизайнера не скрыли бы кладбищенское уныние.
Гробы медленно опустили в зияющие ямы в земле — последнее пристанище Хэлен и Нейла. Викарий произнес прочувствованную речь, после чего передал слово скорбящим. Я слушала их, не шевелясь и не подавая голоса. По другую сторону от могил стояли пожилые родители Нейла. Люди, которые когда-то носили его на руках, как я сейчас держала Бобби. Малыш приходился им внуком, но мы будто присутствовали на разных похоронах. Маргерит на родителей Нейла даже не смотрела. Происходящее отдавало жульничеством: двум почти чужим людям предстояло лежать бок о бок и гнить, как гнил их брак. Мне хотелось вызволить Хэлен. Спасти ее от чертова ящика и сырой ямы.
— Тесса!
Эл. Рослый и сильный. Он обнял меня за талию и осторожно отвел от края могилы. Когда возле нее осталась только наша маленькая группа, он шепнул:
— Мы привезли кое-что.
Я вскинула голову. Клаудиа отдала Томми обратно Роуз.
— Еле дотащили.
— Я так боялась, что нас не пропустят на таможне!
Я недоуменно наморщила лоб, а Эл извлек из кармана пиджака банку, полную сероватого порошка.
— Что это? — спросил Бен.
— Песок! — объявила Клаудиа.
— Из Вьетнама, — добавил Эл.
Я чуть не упала на колени.
— Тесса, это была какая-то мистика. Мы путешествовали по джунглям, когда нам сообщили, что придется сделать остановку в Ханое: наши спутники собирались еще на одну стройку где-то по соседству.
— На Чайна-Бич! — вмешался Эл.
— Не перебивай!
— Извини.
— И я получила все твои письма сразу, прочитала и побежала к Элу с этой жуткой новостью про Хэлен. Эл как раз разговаривал о Чайна-Бич с парнем из строительной компании! Я ушам не поверила. И я сказала: «Мы едем с вами». По моим расчетам, нам хватало времени, чтобы набрать песка, вылететь в Сайгон — и успеть сюда.
— Мы чуть не опоздали! — не выдержал Эл.
Клаудиа протянула мне банку:
— Вот он, песок. Не удалось отвезти Хэлен на пляж, зато пляж приехал сюда.
Я думала, что в очередной раз расплачусь, но неожиданно засмеялась. Шум разбудил Бобби. Клянусь душой Хэлен: неизвестно почему, но Бобби засмеялся впервые в жизни — не захихикал, а зашелся ликующим, долгим, счастливым хохотом. Он развеселил всех нас. Песок протек через мои пальцы, наша девочка и пляж воссоединились. Я думала: да, несмотря на все обманы, тяготы и разбитые мечты, этот мир все-таки прекрасен.
Перед тем как оставить Хэлен на кладбище, я положила в могилу фотографию, на которой моя подруга была запечатлена с мальчишками. Могила поглотила ее вместе с рамкой. Мы двинулись прочь с кладбища и от церкви. Расстояние между нами и надгробиями росло, атмосфера менялась. Мы разговорились по-дружески, как прежде.