К счастью, Себастьян понял меня буквально. Он взглянул на часы у кровати:
— Черт, опаздываю. Я побежал.
— И мне пора.
Я мигом вспомнила, что это неправда.
— Хочешь, примем душ вместе? — Он снова заулыбался.
— Ни в коем случае. Я себе не доверяю. Лучше приму одна!
Я вскочила и бросилась в ванную, не заботясь о том, что Себастьян наверняка пялится на мой зад. Ему я уступила вторую очередь, снабдив дорожным набором умывальных принадлежностей. Через несколько минут он вернулся — умытый, пахнущий чистотой, с прилизанными влажными волосами.
— Ты ходишь на работу в джинсах? — спросила я, пока он заправлял в них рубашку.
— Держу для экстренных случаев костюм в офисе.
Я улыбнулась, но меня уже грызла мысль: выходит, я — экстренный случай?
Мы пешком дошли до станции подземки, по пути завернули перехватить кофе с круассанами, которые ели прямо из бумажных пакетов. Как ни крути, пообщались. Секс утром мало что значит, его может и не быть, но разговоры? Редкое явление. Да еще кофе с круассанами — неужели это уже?.. Я решительно запретила себе представлять чудесных детишек с ножками колесом. Запрет ничего не дал. Я видела их будто наяву — резвые и бойкие, они то и дело мутузили друг друга и действовали мне на нервы. Вдвоем мы доехали до Вестминстера, смеясь всю дорогу, а на прощание Себастьян поцеловал меня в губы.
— Ты была бесподобна!
Створки дверей сомкнулись, Себастьян укатил.
Хэлен вертела в руках миниатюрную бутылочку «Перье» и молчала. Я смотрела на подругу, сидя по другую сторону ее полированного обеденного стола. Наконец-то я застала ее дома одну, но, несмотря на это, внимание Хэлен мне не принадлежало.
— Ты меня слышала? — уточнила я, отпивая вино. — Он сказал «ты была бесподобна» и уехал.
Хэлен, подняв голову, нахмурилась.
— Ты правда сделала вид, будто тебе надо на работу? И что ты надела?
— Костюм.
— Ты? Костюм?
— Случайно вышло. Включился понедельничный автопилот.
— Так это было в понедельник?
— Я же говорила! Или ты не слушала?
— Извини.
— Что с тобой? О чем ты все думаешь?
— Извини, — повторила она, навивая на палец длинную прядь волос. — Вчера дети всю ночь не давали покоя.
— А разве по ночам няньки с ними не занимаются?
— Кормлю их все равно я сама, а они проголодались. Наверное, скачок роста… Но это скучно объяснять. Почему ты раньше мне про него не рассказывала?
А я-то при чем? Вини двух пиявок, которые к тебе присосались… Прости. Мысли позитивно, Тесса, и хватит желчи и уксусу.
— Да я всего шесть дней как вернулась.
— Похоже, я совсем отстала от жизни.
Я положила ладонь на ее руку:
— Не волнуйся, Хэлен. Ничего хорошего там все равно нет.
— Тебе легко говорить. Ты-то не отстала.
Мне виднее.
— Я несколько раз тебе звонила. Няньки не передавали?
Она сдвинула брови — притворилась, будто припоминает, но я точно знала: все мои сообщения она пропустила мимо ушей.
— Ты не заметила самого главного: он сказал «ты БЫЛА бесподобна». Попадание точно в цель. Мне сделали комплимент, а заодно и отшили.
— А если бы он доехал до самого Кэнари-Уорфа?
— Он работает в правительстве. В Вестминстере. Видишь, как все удачно сложилось. Я просто вернулась домой одна и сразу сняла костюм.
— Кажется, ты ему все-таки понравилась — круассаном ведь угостил. А в следующий раз, когда встретишься с ним, тоже будешь делать вид, что спешишь на работу?
Разговаривать с человеком, который тебя не слушает, — себе дороже. Бесишься каждую минуту.
— Не придется, Хэлен. Если бы он сказал «ты бесподобна», может, я и стала бы ждать новых круассанов. Потому что эти слова означают «давай выпьем», «сходим сегодня куда-нибудь», «встретимся завтра, а там как получится». Но если тебе говорят «ты была бесподобна», это значит только одно: спасибо и прощай навеки. Классическое исчезновение. И главное, у меня нет никакого морального права возмущаться: я прыгнула с ним в постель через сорок минут после знакомства. Повела себя как типичная потребительница. Я удовлетворила свои потребности, он — свои. Условия краткосрочного контракта выполнены.
— А я думаю, он еще позвонит.
— То ты, — возразила я. — У тебя идеальная жизнь. В твоем мире он просто обязан позвонить. А в моем — нет. Только умоляю, избавь меня от цитат из «Дезидераты» — про любовь, которая прорастает каждый год, как трава. Можешь мне поверить, я наткнулась на обширную проплешину.
Хэлен поднялась, взяла салфетку и вытерла абсолютно чистый стол. Дом у нее огромный, но Хэлен помогает целая армия слуг. Каждый день приходит уборщица. Воскресная няня занимается детьми. Есть и вторая няня, для будних дней, по имени Роуз. С Роуз я знакома почти так же давно, как с Хэлен. Она родом с Филиппин, когда-то была экономкой у отца Хэлен в Гонконге и с младенчества растила саму Хэлен. Брак родителей моей подруги оказался недолговечным; в школьные годы она проводила каникулы в Гонконге с отцом и Роуз. Точнее, только с Роуз. Те, кто каждый день укладывает детей спать и читает сказки им на ночь, магнатами не становятся. В Гонконг и обратно Хэлен каталась в сопровождении Роуз, так как мать Хэлен, Маргерит, была не создана для родительских обязанностей. Осваиваясь с ролью недавно разведенной богачки, она путешествовала по Европе. Няньки, которых она нанимала, надолго не задерживались: у Хэлен обнаружился ярко выраженный талант превращать их жизнь в ад. В конце концов Роуз просто стала тенью Хэлен. По-моему, Роуз сочла воспитание девочки своей обязанностью. Вообще-то ответственность за Хэлен несли ее родители, а Роуз взяла на себя всю черную работу: заплетала косички, заставляла чистить зубы, одевала, кормила и поила. Единственными константами в жизни Хэлен были Роуз, отсутствие Маргерит и отцовское богатство.